Чуть в стороне копошились двое мужиков с канистрой. – Ну что, давай ещё по одной?! За советско-китайскую дружбу?! – в очередной раз предложил один другому.
– Ну, давай! Всё равно выливать! – уже без особой горечи ответил другой. Снова послышалось бульканье. Мужики выпили. Постояли. Покурили. Языки у них уже заметно заплетались.
– Слушай, – предложил один другому, – пойдем к женщине, договоримся! Что она не понимает, что это на свадьбу?! Пойдем, пока там никого нет!.. И они в очередной раз, пошатываясь, направились в накопитель…
– Вы сейчас никуда не полетите! Я вас в таком виде не пущу в самолёт! – послышалось оттуда.
– Мы что пьяные? Вы же сами нам не разрешили везти канистру… – и что-то ещё бормотали ей мужики.
Затем, расстроенные, они вышли на улицу.
– Наливай! – скомандовал один другому, – Вот зараза! Хуже моей жены! – И они снова выпили по кружке вина.
– Всё! Я больше не могу! – сказал второй первому, – Уже полный живот!
– Ну, иди тогда, договаривайся! – ответил первый – Может, уломаешь её?!
– Да – бесполезно! – ответил ему второй пьяным голосом.
– Ну и что предлагаешь? Выливать что ли?.. Мужики! – вновь обратились они к пассажирам, – Кому налить? Вина!
Но никто не реагировал на их призыв.
– Ну ладно, – сказал первый, – сейчас летчики пойдут – с ними договоримся!..
Заправка китайского самолёта закончилась. Пришли и поднялись по трапу двое китайцев. И самолёт стал отъезжать на взлётную полосу.
Тут и нам объявили, что закончена посадка. Вышла проводница и пригласила нас к самолёту. Все быстро последовали за ней.
Мужики, не ожидавшие такой быстрой развязки, – скорее выпивали ещё по кружке, невзирая на ругань, стоящей рядом, женщины-милиционера.
Судя по лёгкости, с которой они наливали последнюю кружку, – канистра была уже практически пустой. Они поставили её к дверям аэровокзала и неуклюже побежали к самолёту…
На скамейке
Опять под окном появилась скамейка. Недели за две до этого, мы с сыном утащили скамейку от нашего окна подальше в другой двор…
Вроде бы удобно, когда около подъезда можно присесть – подышать свежим воздухом, особенно когда нет балкона в квартире на первом этаже. Но нам скамейка больше мешает, чем приносит пользы. Постоянные дебаты за окном надоедает слушать. Особенно ночью, если летом у скамейки собирается молодежь.
– Я видел, – сказал мне сын, – как Вовка с третьего этажа, тащил поздно вечером эту скамейку – видно спёр ее с троллейбусной остановки.
– Да, точно, – вспомнил я, – там, на днях поставили две скамейки именно такого, ярко-красного цвета.
Уже после обеда Аннушка, Вовкина мать, красила скамейку жёлтой краской. Всё ясно – кто дал Вовке это важное задание…
И вот наша приподъездная жизнь снова вернулась в своё русло. И мы снова стали в курсе всех