Ох, для заржавевшего социофоба каждое новое знакомство – стресс. Я иду на него нехотя, с треском и болью. Нещадно все обесцениваю или напротив, возлагаю слишком много надежд, а потом хлебаю горечи, стоит им рухнуть, подобно карточному домику, от легкого сквозняка. А еще я люблю преждевременные выводы, и это настоящий ад для психики.
А человек, с которым эта встреча предстояла, вообще казался кем-то оторванным от моей устоявшейся реальности. Как пестрая журнальная вырезка, вклеенная в серые улицы миллионника. В обществе принято называть подобные ощущения бабочками в животе, но я уже заюзала этот образ в прошлой главе, поэтому сейчас предпочту упомянуть бурления клопов, которые снуют под кожей. Животная паника, мандраж. Будто рядом с каждым кусочком сыра непременно разместилась мышеловка…
Мы договорились встретиться в тихом баре на центральной улице. Неловкое и быстрое приветствие. Столик у окна. Кислый сидр. Желтые стены и ненавязчивый фанк. Нервные взгляды, потные ладони, учащенное дыхание… Полный набор «первого свидания». Правда, у меня все еще есть парень, да. Незадача.
– Вот блин, а я волнуюсь… – Давид стиснул зубы.
А потом уронил руку на стол так, что она буквально коснулась моей… и сразу отдернул.
Я смутилась и опустила глаза, боясь шелохнуться.
Расслабь собеседника, показав, что переживаешь сильнее, чем он. Может, я чертов невротик, который просто не в состоянии поверить, что тот, кто ему действительно интересен, может тоже смущаться?
Я вот терялась. И в свои двадцать два терялась, как мелкая школьница перед самым популярным старшеклассником.
Давид был чертовски хорош. Облегающая черная водолазка, джинсы, волосы в хвосте и… этот обезоруживающий взгляд хищника. «Ой, я так волнуюсь!» – а сам смотрит, будто ты безапелляционно кончишь вечер в его постели. Или это игра гормонов? Сексуальность сказала «гудбай» в момент, когда я встретилась с тем, чье имя решила не называть. Из девушки, хотя бы раз в пару дней заглядывающей в собственные трусики, я превратилась в старуху, не улавливающую смысл всей этой вашей половой суеты. И единственный вывод, который якобы напросился сам собой: не моё. Секс – это не мое. Окажись на месте бедолаги бывшего (очевидный, но все-таки спойлер, да?) какой-то кучерявый фронтмэн из моих фантазий, результат был бы тот же. Ну, по крайней мере, я пыталась спасти себя этими мыслями. Так какого черта я теперь сижу и внаглую пожираю глазами едва знакомого парня? Что так стимулировало моё тухлое либидо?
Минуя первые притирки, мы с Давидом расслабились и с головой ушли в теплейшую из бесед, которые со мной когда-либо случались. О музыке, нашем месте в ней, жизненных принципах, планах, целях. Уже через полчаса мне казалось, что мы знакомы чуть дольше, чем вечность…
Может, мы цедили медовуху в тавернах города, чье название не вспомнит даже самый искушенный историк? Может, сталкивались на балах Викторианской