Холодея от отвращения и злобы к стражу порядка, а ещё больше к себе, Эдди прозревал. Никогда ещё он не чувствовал себя таким оплёванным и униженным. Окончательно прозрев, он встал со стула и, глядя на повеселевшего старшину, пытающегося придать усам прежнее положение, сказал:
– Всё так просто? Комбинация из двух пальцев? Хороший день, старшина?
Страж порядка удивлённо поднял брови.
– В каком это смысле, гражданин Мерфин?
– В том, товарищ Деревянко, что сумма, в самом деле, хорошая, не каждый день такое случается, да? По два с половиной косаря «бакинских» на брата, или вы, как водится, с начальством делитесь?
Милиционер пожевал губами.
– А вот за это, гражданин Мерфин, я вас могу…
– Не можешь. Невыгодно тебе, чтобы я копать начал, да заявления в прокуратуру писать. Такую лавочку потерять, а? Вокзал, приезд, отъезд, ты здесь за шерифа, Дёмушкин с пацаном под тобой работают, навар отличный. А пострадавшие…тут ты прав, не сидеть же им здесь в ожидании справедливости, – сказал Эдди. – Вообщем, райские условия. Но я ещё появлюсь здесь для окончательного восстановления справедливости, имей это в виду.
Сержант цыкнул зубом, нагло ухмыльнулся.
– Граждане, граждане, – зло передразнил его Эдди, сплюнув, и хлопнул дверью.
На перроне он жадно выпил всю бутылку «Нарзана». закурил, достал из внутреннего кармана пиджака оставшиеся деньги, пересчитал. Денег оставалось немного, он с тоской вспомнил комок денег, выброшенный музыкантам. В столице «коллеги» ждали его приезда с деньгами, его доля в интересном аферистическом проекте была определена в пять тысяч долларов.
Зябко поёжившись, он поднял воротник куртки, пробормотав:
– Остаётся только согласиться с веским доводом бравого солдата Швейка, что на вокзале всегда крали и будут красть, без этого не обойтись.
Он огляделся и неожиданно расхохотался. Добрая подруга человечества, госпожа Ирония, подала ему таблетку:
–Так куда ты, брат, ехал в Москву или в Баку?
Две старушки испуганно отпрянули от него, он подмигнул им.
– Главное, что б не было войны. Так ведь бабушки?
– Это ты правильно говоришь, сынок, – сказала одна из них, повернулась к подруге и продолжила прерванный разговор:
–Я, Петровна, такого богатого рынка отродясь не видала. Товара и нашего, и заморского окиян-море. Кооперативщики всё задарма отдают. Я себе там такие валеночки отхватила с меховой оторочкой! У нас в станице такие втридорога продают заезжие перекупщики. Клеёнку импортную купила, плёнкой для парника запаслась, джинсы варёные внуку взяла, а деду приёмник импортный, толчея только дикая, но оно того стоит.
Она наклонилась к уху подруги и что-то стала быстро нашёптывать, та, расширив глаза, прыснула в кулак.
– Врёшь! Срамота-то какая! Неужто такое продают?
Эдди