– Нет.
– Что? – я оглянулась на Найла. Она моя сестра и она едет к говнюку, который не упустит своего шанса, чтобы не изнасиловать ее.
– Твоей сестре не привыкать быть шлюхой. – Брюнет буднично пожал плечами, словно ничего плохого в этом не видел.
Шок, а после ярость, хлестанула меня по щекам. Наплевав на предупреждение не трогать Найла, я впечатала уроду кулак в челюсть. Естественно, это не придало мне крутости, а ему синяка. Жаль.
– Не смей называть мою сестру шлюхой. – Если понадобится, я снова его ударю, и буду бить до тех пор, пока не собьются костяшки.
– На этот раз я сделаю вид, что этого не было и лишь потому, что ты расстроена. – Спокойно ответил Найл, затянувшись сигаретой. – Впредь, не распускай руки, Анна. Я не буду повторять дважды.
– Да, хоть трижды, мне плевать. – Я ткнула его пальцем в грудь. – Обо мне можешь думать, что хочешь, но никогда не оскорбляй Эбби, ты понял?
– А то, что? – брюнет вперился в меня пристальным взглядом, при этом в глазах играла откровенная усмешка, собственно, как и на губах. Он склонил голову набок.
– Я сделаю тебе очень больно.
– Искушаешь, Анна. – Протянул ангел. Насмешка во взгляде сменилась чем-то… похотливым, отчего у меня побежали мурашки по коже, размером с танкер.
Да, Господи ты боже! Почему мне в кураторы достался извращенец?! Только я думала, что избавилась от всех, так на мою голову свалился худший его представитель.
– Я бы выразился – наихудший.
– Прекрати лезть ко мне в голову. – Повернувшись к Эбби, я тяжело выдохнула. Что же мне делать? Как ей помочь? Из меня вышла хреновая сестра. Я думала, что смогу обеспечить ее будущее, пусть не самое шикарное, но достойное, но вышло иначе. Мне не под силу исправить то, что случилось и лишь одна мысль, что она будет жить в доме педофила и пофигистки, уже вводит меня в ужас. Мне было десять, когда ублюдок показал свое истинное лицо. Поначалу, все выглядело невинно: Фредерик угощал меня конфетами, рисовал со мной забавных зверушек, играл в кукол. Он всегда приводил меня к себе в мастерскую, потому что там был большой стол и много места для игр. И вот в тот злосчастный день, этот мудак предложил мне сыграть в «муж и жена», только по-настоящему. С поцелуями, ласками и… он называл это «щекоткой». Меня передернуло от воспоминаний. И через все это пройдет моя сестра? Нет, уж. Не позволю. – Я хочу убить его. – Прошептала я. Сколько сейчас мистеру Извращенцу? Пятьдесят четыре. Отличный возраст для того, чтобы отправиться в ад.
– Я знаю, но ты не можешь этого сделать.
– А ты? – Эбби плюхнулась на кровать, схватив с прикроватной тумбочки рамку с фотографией. Наш снимок, сделанный родителями, до того, как они погибли. В протяжном выдохе сестры, я уловила не только усталость, но и отчаяние. – Ты, ведь, можешь это сделать за меня.
– Нет.
– Почему?
– Его время еще не пришло. Нельзя просто так лишать смертного жизни.