– Даже проветрила комнату, а улики выкинула по дороге, – достойно ответила Устя.
– Пусть живут и размножаются Родькины гуси, но процесс пошёл, как сказал классик роковой перестройки, – поднял палец Филька.
– И в полном соответствии с древним обычаем предков: событие надо отметить! – провозгласил Тишка. – Что должно поощрить нашу божественную деву на новые, грандиозные свершения!
– Неплохо бы и мою долю в будущем богатстве установить… – мило улыбнувшись, без смущения твёрдо высказалась бывшая монашка, – и как поощрение…
– Доля вещь тонкая, – как обычно заумничал Филька. – Достался как-то моей тётке, как доля в наследстве умершей бабки, что жила в соседнем селе, кобель из породы догов, по кличке Гладкий. Тётка-то не знала, что глад – это старинное слово, употребляемое в том селе и означающее голод! И, действительно, псина завсегда была голодной… Поначалу всё село приходило смотреть диковинного здоровенного кобеля, смахивающего на полугодовалого телёнка. Тётка даже радовалась: попробуй кто залезть во двор! Однако вечно голодный пёс требовал кормёжки. Его настойчивое завывание, стало вгонять в трепетный озноб сначала самую хозяйку, а затем и соседей, ближних и дальних. От этих звуков тёткина семья стала дёргаться и болеть неврастенией лобового нерва. Соседи от безысходности занялись писательством: строчили жалобы в райком партии, исполком и санстанцию. К тому же псина не только неумеренно ела, но и гадила соответственно: тётка не успевала за кобелём, и скоро двор превратился в отхожее собачье место! Затем стали исчезать цыплята, заметно уменьшалось поголовье кур и уток… Отчаявшись, женщина по совету одного умника сходила на овчарню, и за литру самогона сплавила долю своего наследства сторожу Стецьку!
Как всегда, последние слова Фильки укрылись дружным хохотом.
– А мне кобелём не надо! – смеялась Устя. – Я и от камушек драгоценных не откажусь…
– Ты посмотри, какая практичная монашка! – воскликнул патетически Тишка. – Насколько мне известно, Бог не поощряет стяжательство и меркантильность. Ибо сказано: всё, что имеешь, да отдай ближним своим, аминь!
– Действительно, – строго вступил в дискуссию директор, – когда найдём пещёру, тогда и выделим твою долю. Зачем спешить?
– Не хитрите, грешные вы мои, а то возьму и уйду в свободное плавание.
– Ну, нет уж, – заулыбался Тишка, – лично я не возражаю плавать и тонуть с такой благостной партнёршей по несчастью.
После этих слов, компаньоны разом успокоились и “жертвенно” поделились своими “кровными” в пользу практичной божьей души. Умиротворённая Устя, как истинная, добрая христианка, так воспылала благочестием, так переполнилась благодарностью, что решила ещё раз посетить “своего” пациента-олигарха, чтобы закончить курс массажа. Намерения в этот раз были искренними. Но…
Лазарь Самсонович заболел. Прихватило всё одновременно: сердце,