– Нет, я сейчас не потяну. Брать надо в хорошем месте, где-нибудь на Клязьминском водохранилище, или здесь, в вашем поселке, – грустно пошутил я. – Да и одному то мне зачем дача? Когда мне там бывать? Я все время на работе.
– Вот поэтому я и говорю о даче, – Саленко засунул в рот дольку апельсина и оглянулся через плечо, желая убедится, что нас никто не слышит. – Ты знаешь, он на секунду запнулся. – Если бы я проводил столько времени с Адамом, сколько ты, я бы давно решил все свои вопросы, – негромко закончил он.
– Деньги для меня не главное, – я уныло пожал плечами.
И на самом деле, деньги – больная тема. Трое заместителей Адамавича получили от дома здесь же, в этом поселке. Мне он тоже, за праведные труды, обещал дачу, не на Рублевке, конечно, но пока тянул время. А напоминать шефу про его обещания, мне всегда было неудобно. Для меня деньги, как я и сказал Саленко, увы, не главное, а уж что-то просить для себя, я не умею. Потом, уверен я, Ильич и сам все помнит. Вот только сегодня слова Саленко меня задели, и мне захотелось напиться.
Саленко налил два стакана Chivas Regal, и мы чокнулись. Виски был очень крепкий.
– Еще по одному?
– Давайте, – сказал я.
Мы выпили по второму стакану. Саленко убрал со стола пустую бутылку, и мы вернулись в охотничий зал.
С приездом Тура и народного артиста, застолье оживилось. Слово взял Тур и сказал длинный тост. Все выпили. Немного повспоминали 90-е годы, когда Тур с именинником затеяли строительство бизнес-центра. Рассчитывая больше на удачу, чем на трезвый экономический расчет. Но все получилось. Риск себя оправдал и в «ОЙЛ ВЕСТ» не раз поступали предложения о продаже. Предложения были и от РАО ЕЭС, и от Газпрома. Но акционеры на продажу бизнес-центра пока не соглашались.
Потом Тур, который увлекался авиацией, рассказал, что буквально на днях купил небольшой самолет, и пригласил всех желающих на следующие выходные в Мячково, покататься, а он будет воздушным извозчиком.
За столом было слишком много разговоров о экономике, а я пил водку, потому что после разговора с Саленко, настроение окончательно испортилось. Веселье было в полном разгаре. Тенор исполнил итальянскую арию, затем «Вдоль по Питерской». Народ, как мог, подпевал. Затем Соколов прочитал новое стихотворение, посвященное имениннику, из которого мне запомнилось:
И вырастает личный вес,
Такой непобедимо лишний.
И мудрость, перезрелой вишней,
На темя падает с небес.
Время текло незаметно, мне показалось, что я уже достаточно набрался, а вот переговорить с должником мне так и не удалось. Уехать я не мог, и не видя другой возможности что быубить время, я продолжал пить.
Зимний сад, от охотничьего зала отделяла стена, выполненная из стекла. Потолок сада закрывал красивая, тоже стеклянная пирамида, напоминавшая мне крышу одноименного торгового центра на Пушкинской площади. В середине сада уютно смотрелся