– Подожди.
Я пошла к ней, чтобы помочь. Дешевые бурые бумажные полотенца были разбросаны по полу. Точно так же, как их всегда оставляла Флора – по небрежности или в спешке.
Форель с розовой мякотью
С утратой Флоры мы потеряли и дневной свет. С переходом на зимнее время наш график работы сместился, что всегда меня расстраивает. Утром снова было светло, но темнота наступала в самый приводящий в уныние час. Небо было черным, когда я закрыла магазин в шесть и голодная пошла домой. Запах бульона писту[24] в течение последнего часа просачивался сквозь стены магазина, долетая из соседнего ресторана. Окна в домах, мимо которых я проходила, были похожи на маленькие декорации, освещенные мягким золотым светом. Сначала мы с Поллуксом терпеть не могли проходить мимо светящихся окон в этот час. В детстве мы жили в Миннеаполисе и были вечно голодны. Но теперь переехали в пригород внутри окружной дороги и привыкли заглядывать в окна, наблюдая за маленькими драмами и сценками домашнего уюта. Вот женщина, оживленно жестикулируя, выговаривает что-то ребенку, перегнувшемуся через перила лестницы. Вот мужчина уставился в монитор компьютера. Только что вошедший в комнату мальчик любуется новыми джинсами. Головы сидящих на диванах членов семьи на фоне ярких экранов с движущимися изображениями. Эти маленькие живые картины видны только в этот час – перед тем, как люди лягут спать. Снег еще не выпал, и в городе не по сезону тепло. Проходя по тихим улицам, я испытывала ностальгию, чувство мечтательного беспокойства, переходящего в отчаяние из-за того, что изменение климата слишком легко меняет наш мир и разрушает то, что ценно, нормально. Однако сам факт прогулки по красивой ноябрьской улице в тонком свитере, в котором не замерзнешь, был своего рода заразительным удовольствием.
Наш дом – один из немногих небольших коттеджей, оставшихся на нашей улице. Несколько ветвистых вязов все еще затеняют бульвар, и старомодный дворик густо зарос. На втором этаже есть одна полностью оборудованная ванная комната, а другая примыкает к крошечному кабинету/гостевой спальне за кухней. Мы встроили еще один крошечный туалет под лестницей, чтобы им воспользоваться, нужно согнуться и присесть. Поллукс для него слишком велик. Его дядя-строитель купил этот дом в конце 1990-х, когда рынок жилья упал. Дело в том, что ему хотелось жить рядом с озером. Входная дверь открывается в уютную гостиную, а кухонная зона отделена от нее тяжелым старым столом из красного дерева, купленным на одной из многочисленных распродаж, которые то и дело происходят в округе. У нас даже есть кукольный домик ручной работы – копия одного из пошедших с молотка домов, украшенный двухэтажными колоннами. Наш дом обставлен содержимым близлежащих домов, которые пустеют по мере того, как их жильцы переезжают или умирают. Кресла-качалки, бесконечные застекленные шкафы и резные кровати, диваны и потертые письменные столы. Перенесенные из чужой жизни в нашу, эти предметы мебели напоминают