Это был выходной день. Суббота, если блюсти точность. Безликий встретил свою пятничным вечером, в этот раз прямо у подъезда, а дальше был секс. И ужин, наспех приготовленный из яиц и мясных консервов – того, что не пришлось долго искать. Снова секс, затем сон. И утро началось с секса, продолжилось завтраком из яиц с сыром и овощами, а после превратилось в лишённый секса и смысла день.
– Так и будем лежать и ничего не делать? – спросила Девушка вдруг, в клочья разорвав застывшую в пространстве тишину.
– Хочешь повторить?
– Нет, заняться чем-то ещё.
– Последние два часа тебя устраивало просто лежать.
– Знаешь, – она картинно поджала губы, как делала всегда, когда пыталась изобразить возмущение, – я считаю себя терпеливой, но даже мне уже надоело. Может, хоть кино посмотрим?
– Я не против.
– Да вот только у тебя даже телека нет! Как ты вообще живёшь?!
– Есть ноутбук. Найди что-нибудь в интернете.
Свет монитора прорезал застоявшуюся в комнате темень, тонкие пальцы бодро забегали по клавиатуре. Девушка выбирала кино с редчайшей тщательностью – точнее, так казалось. Когда она погружалась в какое-то дело, то переставала замечать что-либо вокруг, уделяя всё своё внимание единственному занятию. Долго, скрупулёзно, малоэффективно. Ей-то невдомёк, но Безликий от одного созерцания этого испытывал гнетущую беспомощность.
Вопроса «почему она здесь?» не возникало. Его отношение, холодно отстранённое, и категорическое непринятие внешних воздействий, кроме случаев, когда на них давалось почти формальное добро, отвращали многих, но не эту Девушку. Справедливо было бы сказать, что нигде, кроме как здесь, её просто не ждали, а из иных мест и вовсе гнали – например, из собственного дома. Лихой, ночевавший дома лишь иногда, отец; одинокая и озлобленная мать, с упорством завидного тирана борющаяся со всем, чего не может понять: член во рту – тяжкое женское бремя, в заднице – девиация, граничащая с психическим отклонением. Загаженный пуританскими стандартами разум, с ишачьим упорством отталкивающий новые веяния, какие в этом городе могли прижиться только в исключительно пошлых формах. Родители с малых лет не скрывали от Девушки ни своих взглядов, ни интимных подробностей взрослой жизни, и в те редкие случаи, когда между ними ещё случалась близость, не утруждались вести себя потише. Столь непритязательная правда вкупе с постоянным гнётом разрушили её детство и превратили в человека, который нигде не мог пригодиться и смотрел на всё отрешённо. Но Безликому это более чем подходило.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно