Признаюсь, если я и молю Создателя, Великого Тха, о чём-то, так это о том, чтобы помнила зло, что причинили мне враги. Как тот раб напоминал Дарию об афинянах, так и мой левый бок – за отсутствием рабов – напоминает правому, кого именно надо помнить, а кого можно и забыть.
В то же время, помня зло, причинённое мне бесчестными людьми, регулярно спрашиваю себя: что же я должна знать, и какой урок извлечь из моего поражения – позорного, несмотря на превосходство сил противника?
Затем, устав задавать себе вопрос, на который ответ приходит не электронным письмом или смс-сообщением, но событиями моей разворачивающейся, продолжающейся автоматически жизни, я вдруг вспоминаю, что являюсь послушным чадом как минимум двух богов, каждый из которых имеет своё мнение относительно того как до́лжно поступать с врагами.
И если в одном случае говорится: «Душа – за душу… за раны – возмездие…»4, – то в другом случае и выбора не остаётся, потому что яснее ясного требуется: «Не противься злому. Но кто ударит тебя в правую…»5
Стоит припомнить эти священные для всякого верующего тексты, как встают перед мысленным взором мои предки – нарты – и законы моего народа, и кровь чернеет от гнева, обиды и бессилия, но потом вплывают в мой разум сомнения Арджуны, сменяющиеся затем словами сестёр, убеждённых, что не стоит тратить и капли мысли и секунды своего драгоценного времени на размышления о том, что не в нашей власти, но оставить то на усмотрение Того, кто всем управляет и заняться тем, чем можно заняться прямо сейчас, не откладывая на потом, которого, как известно всякому, может не случиться никогда.
Итогом, я последовала советам сестёр, оставив на суд Единого и обиду, и гнев, и всё, что не знаю, чтобы рассказать историю о несбывшейся, несостоявшейся судьбе одной балерины, что видела не то во снах, не то наяву. Что касается важной информации, анонсированной мной в начале повести, я, конечно, сообщу и её…
Итак, душа – читатель же помнит, мы начинали с разговора о школе душ, существующей в необъятном космосе, – на что же похожа невоплощённая душа?
На самом деле, это легко представить всякому, кто хоть раз в жизни видел снег и обладает при этом крупицей воображения.
Именно крупицей – большего не требуется.
Помню, долго не умела что-либо представлять. Визуализация и теперь не мой конёк. Стыдясь признаться в своей неспособности «представлять», страстно переживая по этому поводу и считая себя увечной потому, что не могу того, что умеют все мои приятельницы, как-то, спустя годы, обнаружила, что научилась просто видеть.
Ви́дение качественно выше простой напряженной визуализации. Это как скачок в иное измерение. И если даже я его совершила, никому не нужно отчаиваться, но, как посоветовал однажды знакомый маг:
– Не умеешь воображать, представлять, визуализировать? И не