Какой-то волосатый, чумазый колобок, оценила навскидку первое впечатление Ида. И не больше обычной кошки, если кошки, конечно, сворачиваются в колобки.
– Эй! – позвала она колобок. Тот не шелохнулся.
Тогда она (и куда только подевалась её осторожность?) медленно приблизилась к замершему существу и вытянула в его сторону руку. Но прежде, чем кончик пальца коснулся грязной, всклокоченной шёрстки, колобок раскрылся и вскочил на восемь не менее волосатых ножек. Именно ножек, а не лапок. Маленькие конечности до невероятности походили на человеческие ноги в миниатюре с той разницей, что целиком обросли густым мехом.
– Ой! – вырвалось у Иды. Она плюхнулась на пол, подобрав к себе ноги, и вообще сжавшись в ком.
– Эй! – сердито фыркнуло существо, уставившись на девицу крохотными чёрными пуговицами глаз, которых насчиталось четыре.
Иде почудилось, что это Нечто вздёрнуло вверх одну из ножек и помахало ею, как если бы грозило сжатой в кулак рукой. Оно сердилось, но на что?
– Ой! – снова повторилась Ида, но опомнившись, исправилась, – Эй! Извини, что потревожила. Я…
А дальше что сказать? Что не хотела? Но это же враки, конечно, хотела и ещё как. Другое дело, что когда мы гонимся за своими страхами, то до конца не осознаём, кого же в итоге выловим за хвост.
Впрочем, извинения оказалось достаточно. Фырканье утихло, а Нечто с интересом (но настороженным) изучало незваную гостью глазами, блестевшими агатовым блеском, из густоты шерсти. Головы у чудного создания не имелось, зато глаза, нос и пасть (или рот, как хотелось бы надеяться) прятались на теле, в чёрных колтунах шёрстки.
– Эй! – тявкнуло Нечто и сделало шажок волосатой ножкой в сторону Иды.
– Эй! – поддержала она слабым голосом.
– Эй! – Приблизилось Нечто ещё, каждый шаг отдавал клацающим звуком коготков.
– Эй! – Ида скорее шептала, чем говорила. Кто знает, каковы намерения этого лохмача.
– Эй! Эй! Эй! – протяжно поскуливая, однако с дружелюбными нотками, приблизился «Эй».
Иде подумалось, что если бы у Нечто был хвост, то оно бы непременно виляло бы.
Чёрные глазки с любопытством смотрели на неё.
Так странно, света здесь нет, но как бы и есть в самих стенах, полу и потолке, подумалось снова Иде. И грязно-чёрный «Эй» проглядывал в этом странном освещении отчётливо и во всех деталях.
Космач встал в шаге от сидящей на полу девицы, его всклокоченное тело вздрагивало.
И тут её осенило. Снова лопнул пузырь.
Она отлепила от себя руку и протянула её к восьминогому существу, «Эй» не отшатнулся, не сжался и не тявкнул возмущённо. Её пальцы коснулись шерсти, мягкой, как пух, и сильно спутанной. Только бы не укусил.
Повинуясь порыву, ладонь пригладила космы «Эя» и продолжила повторять поглаживания. «Эй» замурчал, как довольная кошка, его тельце дрожало уже не от страха, как догадалась Ида, а от удовольствия. Улыбка проступила на лице сновидицы.
С