– Ну что?
Киль всмотрелся в полумрак.
– Можно мне войти?
– Входить особенно некуда, – равнодушно махнула рукой Гвенна, – но что есть, все ваше.
Историк шагнул за порог, закрыл за собой дверь и прислонился к стене. «Заря» мягко покачивалась на ровной зыби, и Киль приспособился к движению судна так же легко, как она сама.
– Мои источники утверждают, – заговорил историк, – что вы удержали Андт-Кил в противостоянии с ургулами, когда вам было восемнадцать лет.
– Его удержал Ран ил Торнья, – мотнула головой Гвенна.
– Ил Торнья опоздал к началу сражения. До него командовали вы. С несколькими сотнями необученных лесорубов отбивали все ургульские племена.
Она взглянула ему в глаза:
– А знаете, что сталось с большинством тех лесорубов?
Ее накрыло воспоминание: пылающие острова, горящие мосты, повсюду ургулы с их ужасным нечленораздельным воем.
– Их перебили. Многих застрелили. Ургульские луки беспощадны. – Она говорила небрежно, но слышала, что голос готов сорваться; стоит заговорить чуть громче или чуть быстрее, и треснет. – Многих насадили на копья. Был там один старый дурак – я не сумела вытащить его из дома, заставить отойти за реку. Ургулы привязали его за руки за ноги к лошадям и разорвали. Знаете, что я делала в это время?
Историк молчал, и она ответила за него:
– Ничего.
– В сражении за Андт-Кил мы победили, – подал он наконец голос.
– Только не те, кто пал с ургульской сталью в горле.
– Не бывает сражений без потерь.
– Слова драного историка, – чуть не сплюнула Гвенна. – Пальцы в чернилах, и ни разу не выбирался из-за стола посмотреть на изрубленные тела.
Ее вдруг пробрала дрожь, сердце пустилось вскачь, дыхание обожгло грудь.
– Видал я изрубленные тела, – спокойно ответил историк, бросив взгляд на свои изувеченные ладони. – Бывало, и сам рубил.
Гвенна уставилась на него, на кружево шрамов по коже. Она ни хрена не знала об этом человеке, но ясно было – если только гнев не застил глаза, – что он не за письменным столом жизнь провел.
– Кто вы, драть вас, такой? – устало спросила она, разом остыв.
– Вопрос поставлен неправильно, – покачал он головой.
– Как хочу, так и ставлю.
– Следовало бы спросить, кто вы? – заметил он, пропустив грубость мимо ушей.
– Это вы и так знаете.
– Думал, что знаю. Бесспорно, я достаточно о вас писал, Гвенна Шарп. И полагал, будто кое-что понял.
– Да ну? И что же?
– Например, я думал, вы не из тех, кто позволит гноить себя в корабельной каюте.
– Отвалите.
– Я полагал, вы не из тех, кого мир сумеет сломать. Умереть вы, конечно, можете. И проиграть. Очень зрелищно проиграть. Но я никак не ожидал, что вы сдадитесь. – Он склонил голову к плечу. – Должен признаться, я удивлен.
– Я не сдавалась, – прорычала она. – Меня разжаловала сама император!