Два сторожа в румынских шапках открыли ворота. В замке размещался музей, зарабатывающий на тяге туристов к мистике, но часы посещения уже истекли. Жестами и на ломаном русском сторожа убеждали, что на закате туда никто не ходит. Несколько купюр и бутылка виски сделали их сговорчивее, но открывать внутренние покои они отказались наотрез.
Брановский замок оказался небольшим, но впечатляющим какой-то глубокой и мрачной угрюмостью. Островерхие башни и крепкие стены сочетали основательность с устремлённостью ввысь. Замок состоял из разных частей, плотно сбитых в несколько асимметричный, но обладающий скрытым единством ансамбль. Он стоял на возвышенности, с трёх сторон окружённый обрывистыми лесными склонами.
Внутри находился печальный круглый дворик с колодцем и кольцеобразным балконом на уровне второго этажа. Неровные ступени каких-то узких лесенок спиралью пролегали в стенах, а неожиданные боковые проёмы с коваными дверями в половину человеческого роста, расположенные под углом, оставляли право выбора между мыслями о комнатах либо подвалах. Подземная жизнь замка, без сомнения, когда-то била ключом. Впрочем, полной уверенности в том, что подвалы уже необитаемы, у Верона не было.
По кругу внутреннего балкона располагались запертые двери в комнаты, дворик отсюда выглядел ещё печальнее. Кузнец присел на скамью у стены и смотрел в бойницу. Сквозь узкую щель виднелась едва заметная тропка, уходящая в лес, – с этого места Дракула мог наблюдать за приходом вызванных в замок неформалов.
Верон поглядывал по сторонам с ощущением нависшей опасности, которая вот-вот должна разразиться какой-то пакостью, но ничего не происходило. Довольный Кузнец осматривал логово Дракулы в тревожное предзакатное время, вокруг смеркалось, и причудливые тени ложились на холодные тёмные камни…
Наконец они, целые и невредимые, вышли за ворота и заняли места в своём безлошадном экипаже. Удивление Верона возрастало. Что-то происходило не так, как должно было, и даже каким-то образом уже произошло. Странное несоответствие достигло апогея, когда им навстречу, почти на выезде из леса, проехала повозка с парой румынских старожилов. Старик со своей трансильванской скво дружелюбно махали руками и весело улыбались в свете фар, а запряжённая кляча сделала неуклюжую попытку прогарцевать. Верон почему-то слышал стук копыт всё громче, и наконец он превратился в отчётливый стук в дверь.
13
Верон открыл глаза, и из румынских сумерек, обтекающих стальное тело «мерседеса», попал в свою квартиру. Сквозь оконные стёкла на его кровать лился дневной свет. В дверь снова постучали.
Встав и натянув спортивные штаны, он вышел в прихожую, открыл входную дверь, и перед ним возник Кузнец, живой и загорелый.
– У тебя со звонком что-то… – Кузнец