Нетипичные вопросы бессмертия поднимает Виктория Шваб в своем романе «Незримая жизнь Адди Ларю»9. По сюжету главная героиня, Аделин Ларю, отдает свою душу темному божеству за время и свободу. Девушка боится прожить никчемную жизнь, как живут ее соседи и знакомые, рождаясь и умирая на одном клочке земли во французской провинции XVIII века. Недоброе божество по-своему воспринимает ее просьбу. Так Аделин может жить, пока сама не решит сдаться смерти, но время и свобода имеют цену: ни одни человек не может запомнить девушку, стоит Аделин пропасть из поля зрения человека, как она тут же исчезает из его памяти. Аделин не способна произнести собственное имя, и люди не слышат ее слов, если она пытается рассказать о сделке с божеством. Все ее действия также незаметны: примятая от шагов трава выпрямляется, надписи и рисунки исчезают в ту же секунду, а огонь не хочет разгораться. Божество насмешливо назвало это свободой от ответственности за слова и поступки. Но такая сделка поднимает важный вопрос: «Если человек неспособен оставить след, существует ли он вообще?»
Триста лет незримого существования Аделин изучала границы своего проклятия, пытаясь найти лазейку, которая обнаружилась в творчестве. Девушка неспособна оставить след самостоятельно, но может вдохновить других творцов написать картину, сыграть мелодию, вырезать скульптуру, разнести мысль. Идеи как след оказались гораздо сильнее воспоминаний из-за своей гибкости. Идею можно развить или оспорить, идеей проще делиться. В отличие от воспоминаний идеи могут собирать сторонников. Вместе с физическим бессмертием Аделин получила и символическое бессмертие, повлияв на художников и музыкантов.
Конечно, авторы противоречивы, оценивая саму смертность как важное свойство. Некоторые любят реализм и трагичность, другие выбирают легкость перехода от живого к мертвому и обратно (отрицают ли они таким образом смерть?), а кто-то вообще игнорирует возможность умереть. К сожалению, современные сюжеты (кино, сериалы и книги) приучили людей не верить в возможный трагичный исход. Хэппи-энды слишком хорошо продаются, читатели и зрители их ждут. И это ожидание ставит авторов в неудобное положение: нужно рассказать историю и нужно продать историю. И не всегда эти желания возможно совместить, порой дело доходит до абсурда и счастливый конец просто нелепо выглядит в контексте всей истории. Порой так происходит с экранизациями, когда история хороша и органична на бумаге для читателя, но озадачит или расстроит зрителя.
Хорошо подменить книжный финал счастливым получилось у Мэтью Вона в 2007 году при экранизации «Звездной