– Эй… – неуверенно произнес он. – С тобой все в порядке?
Майя кивнула.
– Просто не могу уснуть.
Но Дэн не был глупцом. На самом деле он был чрезвычайно умен – одна из причин, по которой она любила его. Он догадывался – что-то не так, и она хотела бы рассказать ему – она обещала себе, что сделает это, – но сейчас, очевидно, было неподходящее время. Снова. Поднявшись с дивана, она накинула на плечи вызывающую зуд фланель, пересекла гостиную и дотронулась до его плеча.
– Я как раз собиралась вернуться в постель. – Она посмотрела в его усталые глаза и прошла мимо него в спальню.
Трудно было сказать, когда в спальне образовался такой беспорядок. Ни один из них от природы не отличался опрятностью, тем не менее им удавалось поддерживать чистоту в гостиной и кухне. Однако, поскольку у гостей никогда не было причин заходить в спальню, Майя и Дэн, раздеваясь, бросали одежду на пол, оставляли повсюду грязные кружки, бокалы для вина и книги. В последнее время стало еще хуже. Беспорядок никогда не беспокоил ее, но сейчас комната пугала, словно иллюстрировала то, что творилось в ее голове.
Она легла и закрыла глаза, Дэн издал какой-то звук, словно хотел что-то сказать. Она ждала. Ждала до тех пор, пока его дыхание не выровнялось и он не уснул.
Сон начался сразу же. Только что Майя прислушивалась к дыханию Дэна, а в следующее мгновение уже направлялась в дом Фрэнка. Пробуждаясь, она забывала это место, но во сне знала дорогу наизусть: вниз по узкой тропинке через лес, затем по мосту на поляну на другой стороне. Домик стоял на поляне, окруженный стеной деревьев. На крыльце пустовали два кресла-качалки. Дверь была заперта, но во сне у Майи всегда был ключ.
Девушка вошла внутрь не потому, что хотела этого, а потому, что у нее не было выбора. Какая-то часть ее – та часть, которая спала, – настаивала на возвращении сюда ночь за ночью, словно предполагалось, что она должна была что-то здесь делать и прекрасно понимать, что именно. В высоком каменном камине тепло потрескивал огонь. Стол был накрыт на двоих. Две тарелки, две ложки, два стакана, которые еще предстоит наполнить. В кастрюле на плите готовился ужин, что-то вроде тушеного мяса с розмарином, чесноком и тимьяном. Блюдо пахло восхитительно, и Майя почувствовала, как ее тело начало расслабляться, замедляться, даже когда ужас пророс в ее животе и обвил своими щупальцами ее сердце.
Это не было похоже на сон. Она знала, что Фрэнк рядом. Он всегда был рядом. Ручей тихо журчал за окном. Умиротворяющий звук, но Майя не обманывалась. Здесь была опасность, укрывшаяся прямо под поверхностью вещей, вплетенная в ткань этого места. Опасность в его уюте, в его тепле. Опасность таилась даже в звуке ручья, в его нежном журчании, которое становилось громче. Шум воды, бегущей по камням. Ритмичный и настойчивый, он слышался все резче и отчетливее, пока, казалось, не заговорил