Девушка почувствовала непреодолимое желание заглянуть в тот угол сарая, где находились стойла для коров. Там не было света, если не считать странной серой дымки, отбрасываемой тусклыми лучами фонаря. Все остальное окутывала мрачная тень. Наконец, она увидела там какое-то движение. Это могло быть и крысой, и частью человеческой фигуры. В любом случае, в том углу явно было что-то живое. Временами она видела его ясно, а иногда оно исчезало, потому что под ее пристальным взглядом эти странные тени и слабый свет иногда сильно запутывались и становились нечеткими. В конце концов, она разглядела голову человека. Волосы на ней были страшно всклокочены. Голова медленно двигалась вперед, пока не смогла бросить взгляд на пленного, а затем на часового. В блуждающем свете глаза блестели, как серебро. Сердце девушки забилось так часто, что она прикрыла его рукой.
Часовой и пленный оставались неподвижными, как восковые фигуры, а голова, высунувшаяся из пола во мраке, наблюдала за ними своими серебряными глазами.
Наконец, пленный соскользнул с ящика и, потянувшись, широко зевнул.
– Ну, ребята, – заметил он. – вам хорошенько достанется, если вы здесь задержитесь. Да, я рад, даже учитывая, что вы меня поймали. Вы отличную взбучку получите, – Он немного подумал и добавил: – Черт, я бы, наверное, даже согласился сам сдаться в плен, если бы знал, что тогда вы, парни, получите по заслугам за свою наглость.
Часовой поднял глаза и улыбнулся с выражением превосходства.
– Нам достанется, говоришь? Как бы не так! – Он издевательски подмигнул пленному. – Ваши ребята не такие быстрые, друг мой. Что ж вы нас не вздули при –? И при –? И при –? – Он назвал несколько знаменитых сражений.
В ответ пленный офицер в ярости выпалил:
– Ну, как же, вы тогда хорошенько получили!
Часовой снова иронично подмигнул.
– Ну еще бы, само собой. Вы нас тогда вздули, да? Да еще как! Да мы ведь…
Он внезапно умолк, пораженный звуком, нарушившим ночную тишину. Это был резкий хлопок далекого выстрела, прокатившийся эхом среди холмов. За этим тут же последовал хриплый крик человека, далекий вопль удивления и страха, предостерегающий от смертельной опасности. Через мгновение послышалась ожесточенная перестрелка. Часовой и пленный стояли лицом друг к другу и слушали, приоткрыв рты.
В этот момент все в саду вдруг пришло в движение. Слышались глухой стук, возня и топот ног, негромкий лязг оружия, голоса, ругающиеся, задающие вопросы и отдающие приказы – торопливые и спокойные, решительные и отчаянные. По дороге бешеным галопом промчалась лошадь. Громкий голос закричал:
– Что