– Что ты имел в виду, когда сказал, что маг разблокировал мою силу… взломав мою печать?
На лице хина промелькнуло удивление.
– Так ты ничего не знаешь ни о печати на своей руке, ни о том, почему элантийские маги охотятся за тобой? К тому же сам верховный генерал?
– Верховный генерал? – ошеломленно повторила Лань.
– Он отчитывается непосредственно элантийскому губернатору этого королевства. Полагаю, этот человек командует всеми элантийскими магами. Разве ты не заметила его браслеты?
– Я была слишком занята, разглядывая его металлические, несущие смерть руки.
– Ты уклоняешься от ответа, – нахмурился парень.
Она не уклонялась, просто не знала, что ответить. Лань подумала о Зимнем маге, о его пронизывающих, как лед, глазах.
Я думал, что узнал магию, которую в последний раз видел двенадцать лет назад. Ту самую, которую не мог забыть.
Затем он произнес те же слова, которые двенадцать циклов назад сказал ее матери… Только в этот раз Лань поняла их смысл.
На этот раз ты отдашь его мне.
Что он так хотел получить? Новый вопрос сформировался в ее голове. Зимний маг хотел чего-то от мамы – что-то, что она поклялась никогда ему не отдавать. Что-то, ради чего она умерла.
Последнее, что она сделала перед смертью – выжгла этот шрам, печать на запястье Лань.
И теперь Зимний маг охотился за ней.
В ожидании ответа хин наблюдал за Лань. Девушка никогда в жизни никому, даже старому Вэю или Ин, не рассказывала о случившемся.
Она даже не знала имени сидящего перед ней человека.
– Не знаю, – солгала Лань. – Должно быть, он охотится за мной, потому что я убила его генерала.
Хин хоть и немного прищурился, все же не стал настаивать.
– Ты обладаешь скрытой связью с ци, которую маг высвободил, пронзив твою руку металлическим заклинанием. – Парень слегка наклонился вперед и, как какой-то ученый, начал рассматривать ее запястье. На его лице промелькнуло любопытство. – Печать на удивление сложная, с множеством слоев… Хотя теперь я вижу, что один из них подавлял твою естественную связь с ци. Полагаю, осталось еще несколько уцелевших, но несмотря на это… на тебе печать чрезвычайно опытного практика.
На Лань нахлынуло облегчение, такое сильное, что девушка подумала, что вот-вот расплачется. Двенадцать циклов последнее воспоминание о матери казалось ей галлюцинацией, порожденной шоком от того дня.
Но все было не так. Все, что она считала невозможным, оказалось правдой. Что ее мать была древним практиком или, по крайней мере, имела к ним какое-то отношение. Что она умерла, защищая тайну, которую заперла внутри Лань… и подавила ее связь с ци, чтобы скрыть дочь от элантийских магов.
И что древние практики – те, что в преданиях и легендах ходили по озерам и рекам Последнего царства, – все еще были живы.
Лань наклонилась вперед.
– Можешь рассказать мне больше об этой печати? – попросила она.
– Я