14
Наконец они выбрались из сырой долины, и потянулась прежняя пыльная дорога, прорезавшая старые холмы. Навстречу попадались одинокие телеги местных крестьян, которые при виде чужаков торопливо снимали шапки и кланялись.
– Запуганные они здесь, – сказал Мартин. – Хотелось бы знать почему.
– Да чего тут знать, граница рядом, стало быть, шерифы и разбойники – вот кто гнобит деревенских, – пояснил Бурраш.
– Ну, может, и так, – согласился Мартин.
Навстречу показались два быка и погонявший их мальчик. Быки шли по обочине, поднимая пыль, а мальчик с хворостинкой шел следом, стараясь не смотреть на встречных путников.
На нем была рваная рубаха и такие же расползавшиеся штаны. Мартин вышел ему навстречу и протянул пару медных монет, так его задела эта безысходная бедность.
– Спасибо, дяденька, – прошептал мальчуган, ничуть не порадовавшись такой премии, которой при его жизни хватило бы на пару недель.
Отряд двигался дальше, Мартин думал о несчастном ребенке, а когда обернулся – никого не увидел. Ни быков, ни пыли, которую они вздымали, ни мальчика.
– Эй, а как же… – он даже остановился, не веря собственным глазам. Остановились и остальные, кроме двух мулов, которым было все равно.
– Что же это было, а? – обратился Мартин к своим товарищам.
– Наваждение это, – сказал Ламтак, глядя на пустую дорогу. – В здешних местах такое и прежде бывало.
Следующие пять миль они проделали в полной тишине. Каждый думал о своем.
– Ты когда жениться думаешь? – спросил вдруг Бурраш, обращаясь к Рони.
– Я, что ли? – удивился тот.
– А кто еще?
– Ну… вон пусть прежде Ламтак, – попытался перевести разговор Рони.
– Мне дела нужно выправить, а уже потом жениться, – сказал гном.
– У вас что, не важно, сколько тебе лет и когда жениться потребуется? – уточнил Рони.
– Сколько лет – не важно. А вот какое хозяйство у гнома – это очень важно. Если нет дохода – нет невесты. Никто не отдаст глинпу гному, который на подножном корме или там наемный боец.
– Рони, Бурраш именно тебя спрашивал – когда женишься, – поправил разговор Мартин, скрывая улыбку.
– А, ну это… – Рони забегал глазами, не зная, что сказать. – Я молодой еще, не нагулялся.
Остальные засмеялись, но, вспомнив о недавнем наваждении, снова стихли.
Так они и топали еще пять миль, пока впереди не показалось малое войско – двадцать кавалеристов в голубых мундирах с золотыми карнейскими гербами.
– Ишь ты! – издалека заприметив их, произнес Бурраш.
– Да уж, – согласился Мартин, исполнявший в группе должность начальника.
Это был отряд пограничных