Оставалось надеяться, что отец сам не попадет в эту ловушку, по причине его постоянной торопливости и резких движений.
Я собиралась этот летний день провести за книгами, которые обожала читать.
Погода стояла великолепная и так и располагала провести время среди цветов, которыми был усыпан сад.
Адимель расчесала мои волосы и при помощи горячих щипцов завила локоны.
Просто платье шафранового цвета, было одним из моих любимых, которое я предпочитала носить, не выходя из особняка.
На столе лежали книги, приготовленные для чтения. Особенно я любила «Суматоху в сердце», где главная героиня, отличающаяся сильным духом, была настолько проницательна, что уличила своего благоверного во лжи.
Я просто обожала перечитывать момент, когда она уверенно высказала ему все что думает о гнусном поступке и предательстве.
Когда я перечитывала сие произведение, то словно бы доказывала себе, что все мужчины – одинаковы лживы.
В мои покои вошла леди Амелин, естественно, без стука.
В ее внешнем виде никогда не менялось ничего, так же, как и одно выражение лица на все времена и ситуации. Всегда собранное, ничего не выражающее, словно застывшее.
Единственное сегодня, на грудь своего темного, как ночное небо, платья, она повесила большой кулон на золотистой цепи, изображающей артефакт воды.
Принарядилась, непонятно по какому поводу.
– Госпожа Азис, у нас гости. Госпожа Идема попросила поспешить и прийти в Златой зал.
Я нахмурилась и почувствовала, как мои брови съехались над переносицей.
Еще какая-то родня? Тетушку Иду, приволокли?
– Кто пожаловал? – сдержанно поинтересовалась я, – Идема не говорила, что сегодня кто-то приедет с визитом.
– Это непредвиденный гость.
– И кто это? – уперла я руки в бока.
– Не могу знать, но госпожа Идема попросила срочно вас спуститься.
Покосившись на леди Амелин, я как грозовая туча пролетела мимо.
Откуда они все берутся? То эти высокопарные дамы, то родня? Лезут как пискуны в сырую погоду!
Голос Идемы, плавный и поставленный доносился из зала, названного ей же Златым.
Мачеха его назвала таким помпезным названием, не просто так.
Она обожала все золотое, даже несмотря на то, что основными цветами артефакта воды, были – белый, голубой, синий.
Зал представлял собой пространство, давящее со всех сторон золотой лепниной, большими картинами в рамах, диванами с голубой и золотой обивкой на крученых ножках и стульев.
На окнах висели тяжелые янтарного оттенка занавеси, а под ногами возлежал ковер с пестрящим рисунком.
Кто не имел устойчивую психику, попадая в этот зал, начинал ерзать, тереть виски и медленно сходил с ума.
Меня тоже раздражала эта музейная обстановка, но я привыкла и старалась не замечать давящей роскоши, которую обожала