Обойдя пепелище по кругу, я в последний раз взглянул на останки своего прошлого и ушел, чтобы больше никогда не возвращаться в детство. Только напиться захотелось еще сильнее.
Трактир «Сокровище провинции» встретил нас шумом людских голосов и веселой музыкой. Играли на нарамской скрипке и гармошке. Между деревянными столиками сновали соблазнительные подавальщицы с ломящимися от выпивки подносами. На каждой красовался черный камзол длиною чуть выше колен, отороченный золотистой вышивкой. И если приличным девушкам полагалось носить нижнюю рубаху до пят, то местные завлекали мужчин голыми ногами, обутыми в коротенькие парчовые сапожки.
Дан кивнул на пробегавшую мимо подавальщицу, и та при виде нас кокетливо хихикнула.
– Я же говорил, таких веселых мест в вашей скучной Мирее нет и никогда не будет, – перекрикивая музыку, напомнил он.
– Почему это Мирея наша? Ты уже забыл о родине? – фыркнул я.
– Это родина обо мне забыла.
Получив уклончивый ответ, я не стал расспрашивать. Наверняка у Дана имелись причины бросить все и запросить перевод в провинцию, куда никто из навиров в здравом уме отправляться не желал. Конечно же, его прошение удовлетворили.
Дан воодушевленно потащил меня в отдаленный уголок, где за кадушкой с раскидистой пальмой притаился небольшой круглый столик. Он по-хозяйски плюхнулся на жалобно скрипнувший стул и махнул одной из подавальщиц. Призывно покачивая бедрами, та приблизилась к нам, очаровательно улыбнулась Дану и пробежала по мне изучающим взглядом. Ее улыбка растеряла почти все очарование, сделавшись натянуто-обходительной. На мне болтались ненужные вещи одного из бойцов Дана, отчего выглядел я, мягко скажем, не героем девичьих грез. Плечистый детина отдал мне их даром, и я был рад даже этому. Не ходить же днями и ночами в форме навиров, а денег у меня после пробуждения на центральной площади Даира не осталось ни легеры.
Вскоре подавальщица водрузила на стол бутылку с зеленоватой настойкой, две хрустальные рюмки и несколько тарелок с мясом, овощами и соленьями. Дан явно собрался пить всю ночь. Я был не против.
Когда в нас сидели уже четыре рюмки нарамской настойки на травах, а в груди разлилось приятное томление, он осторожно осведомился:
– Где ты пропадал до вечера? Следил за Амаль?
Фыркнув, я ответил:
– Если хотел расспросить о ней, необязательно было закатывать пир и тратить столько денег.
– Так вот, значит, какого мнения ты о втором после командира, Амир? – оскорбленно воскликнул Дан, но в глубинах его глаз цвета морской волны плясали бесы. – Решив от чистого сердца угостить тебя, я заслужил лишь глупые подозрения!
– Не разыгрывай драму, второй после командира, – с усмешкой буркнул я.
– Ладно,