– Фак.
– Она ничего не докажет.
– А ей и не надо ничего доказывать.
– Ладно, все, расходимся. Это была глупая идея – прийти сюда.
– А я тебе что говорила?
Пшеницын махнул рукой и вышел из спортзала.
Он вошел в учительскую и положил ключ перед Ольгой Николаевной. Пергамент сидела за столом у окна, погрузившись в какие-то бумаги. Но было видно, что ни черта она в этих бумагах сейчас не видит. У нее были красные уши, и вся она кипела. Нужно было срочно залить этот пожар, пока не рвануло.
Пшеницын наклонился к Ольге Николаевне и негромко сказал:
– Дайте нам пару минут.
И показал глазами в сторону Пергамент. Ольга Николаевна кивнула и тихонько выскользнула из кабинета. Пшеницын подошел к Пергамент, взял стул, с грохотом пододвинул его к столу и сел напротив Пергамент. Она вздрогнула, но не подняла на него глаза.
– Людмила Ивановна, я прошу прощения за то, что я сегодня…
– Не нужно этого, – оборвала его Пергамент, – вы делаете свою работу, я – свою.
– Вот об этом я и хотел поговорить.
Пергамент наконец посмотрела на него.
– Говорю сейчас неофициально, – начал он и замолчал. Пауза длилась.
– Слушаю, – сказала Пергамент.
– Еще раз подчеркиваю, – говорю совершенно неофициально. Более того, если вы кому-то передадите мои слова, я скажу, что этого разговора никогда не было.
И снова замолчал, глядя прямо в маленькие черные глаза Пергамент.
– Хорошо, – сказала она, тем самым принимая его условия.
– Пропала Нина Шарова.
Лицо Пергамент ничего не выражало.
– Об этом будет официально объявлено в течение нескольких часов. Будет розыск, ориентировки и так далее. Вот об этом я и говорил с Аней Трубниковой. Мне нужно было кое-что узнать.
– Узнали?
– Да. То есть нет.
– Как это?
– Пропала молодая, симпатичная девушка. Какие могут быть версии?
– Ее похитили, изнасиловали и убили, – уверенно сказала Пергамент, как будто было совершенно обычное дело.
– Все правильно.
– У вас есть подозреваемый?
– На этот вопрос я вам не отвечу. Но вместо этого я задам вам один вопрос.
– Спрашивайте.
– У вас ведь работает учитель географии Кораблев…
– Он еще преподает асторономию.
– Окей. Пусть будет астрономию. Мне это фиолетово. Я слышал, он недавно развелся с женой? И живет один?
– Да. Его жена вышла замуж за Бокова.
– А вот этого я не знал. Давно?
– На прошлой неделе.
– У Кораблевых был ребенок?
– Да, мальчик. Три года. Боков собирается его усыновить.
– Очень интересно, – Пшеницын встал, – спасибо вам за помощь. Прошу вас о моем визите и нашем с вами разговоре никому не рассказывать.
– Это все, что вы хотели мне рассказать?
– Я и так уже слишком много рассказал, Людмила Ивановна. Надеюсь, дальше