Все это время Даун бездействовал. Свои планы австрийский главнокомандующий основывал на русской крови.
Опасаясь вступить в сражение с Фридрихом, несмотря на двойное превосходство свое в силах, Даун стремился подвести русских под первый огонь и притянуть их к себе – в глубь Силезии. Но Салтыков, успевший «раскусить» своего австрийского коллегу, не поддался на эту «стратажему», а решил после пальцигской победы двинуться на Франкфурт и угрожать Берлину.
Это движение Салтыкова одинаково встревожило и Фридриха, и Дауна. Прусский король опасался за свою столицу, австрийский главнокомандующий не желал победы, одержанной одними русскими без участия австрийцев (что могло бы иметь важные политические последствия). Поэтому, пока Фридрих сосредоточивал свою армию в Берлинском районе, Даун, «заботливо охраняя» оставленный против него слабый прусский заслон, двинул к Франкфурту корпус Лаудона, приказав ему предупредить там русских и поживиться контрибуцией. Хитроумный этот расчет не оправдался: «Франфор» был уже 19 июля занят русскими.
Овладев Франкфуртом, Салтыков намеревался двинуть Румянцева с конницей на Берлин, но появление там Фридриха заставило его отказаться от этого плана. По соединении с Лаудоном он располагал 58 тыс. (40 тыс. русских и 18 тыс. австрийцев), с которыми занял крепкую позицию у Кунерсдорфа.
Против 50 тыс. пруссаков Фридриха в берлинском районе сосредоточилось таким образом три массы союзников: с востока 5800 °Cалтыкова, в 80 верстах от Берлина; с юга 65 тыс. Дауна, в 150 верстах и с запада 30 тыс. имперцев, в 100 верстах.
Фридрих решил выйти из этого несносного положения, атаковав всеми своими силами наиболее опасного врага, врага, наиболее выдвинувшегося вперед, наиболее храброго и искусного, притом не имевшего обычаем уклоняться от боя, короче говоря, русских.
1 августа он обрушился на Салтыкова и в происшедшем на кунерсдорфской позиции жестоком сражении – знаменитой «Франфорской баталии» – был наголову разбит, потеряв две трети своей армии и всю артиллерию. Фридрих намеревался было обойти русскую армию с тыла, как при Цорндорфе, но Салтыков не был Фермором: он немедленно повернул фронт кругом. Русская армия была сильно эшелонирована в глубину на узком сравнительно фронте. Фридрих сбил первые две линии (захватив было до 70 орудий), но атака его захлебнулась, причем погибла кавалерия Зейдлица, несвоевременно ринувшаяся на нерасстроенную русскую пехоту.
Перейдя в сокрушительное контрнаступление во фронт и фланг, русские опрокинули армию Фридриха, а кавалерия Румянцева