Но время шло. Трупы пролежали в степи более 60 часов и начали разлагаться. С подачи Кремля монгольская сторона настаивала на детальной медицинской экспертизе. Китай требовал немедленной кремации. Почему в Пекине отказывались уступать в этом споре и скрывали личности погибших – остается загадкой. Доказательство того, что министр обороны, виновный в заговоре против Мао, бежал в Советский Союз, прежде всего было выгодно самому Кормчему.
Советский Союз был тем явным врагом. Между тем прибывшие в Москву следователи КГБ доложили о результатах экспертизы. По их заключению, среди жертв загадочной катастрофы действительно находился министр обороны Китая Линь Бяо, однако Брежнев потребовал более весомых доказательств. Через месяц после катастрофы из Москвы в Монголию под видом геологической экспедиции вылетела еще одна спецгруппа.
Судмедэксперт Михаил Гусев: «Если человек лечился в больнице, обращался к стоматологу, то есть записи проведения его лечения, сведения, какие коронки ставили, удалялись ли зубы, ставились ли какие-либо пломбы и на каких зубах. Это сравнивается с теми зубами, которые имеются на черепе, таким образом тоже проводится идентификация. Если же в прошлом проводилось какое-либо другое лечение, делались рентгенограммы, скажем, черепа, то можно сделать рентгенограмму головы».
Линь Бяо и Е Сунь лечились в Советском Союзе, и все их метрики сохранились. Действительно, зубные протезы, даже расположение пломб, которые, естественно, не пострадали во время катастрофы, были такими, как у Линь Бяо.
По указанию Брежнева и Андропова была сформирована группа из чекистов и патологоанатомов, которые сразу же прилетели в Монголию, приехали на место и обследовали его. Трупы были уже захоронены, поэтому пришлось вскрывать могилу.
Прямо на месте после эксгумации у тел отрезали головы. Страшный груз по дипломатическому каналу отправили в Москву. Возможно, на Лубянке хотели окончательно убедиться, что маршал Линь Бяо действительно погиб. Исследование костных останков показало, что один из погибших болел туберкулезом. Этой же болезнью страдал и Линь Бяо. Сравнение эксгумированного черепа с фотографиями 1938–1941 годов окончательно подтвердило личность Линь Бяо – по шраму, который остался на голове после ранения.
Встреча Никсона и Мао Цзэдуна в 1972 году
Долгое время обе стороны скрывали детали гибели Снежного Барса. Ни в Москве, ни в Пекине о неудавшейся попытке переворота даже не говорили. Только через год после катастрофы узкому кругу партийных и военных чиновников Китая впервые было сообщено о смерти министра обороны. Это в известной степени успокоило советское руководство. Стало понятно: просто произошла