Взгляд лекаря упал на часы над дверью.
– Молодые люди, идите обедать, вы и так опоздали, – миролюбиво, но твёрдо произнёс пожилой мужчина. – В приёмной сможете справляться о состоянии больной.
Нор так просто уходить не планировал, как бы лекарь его не выпроваживал. Мало ли что он преподаватель, а Нор – студент! Он собирался засыпать мастера Паракса новой партией вопросов – какое именно лечение? а лекарства? а что если нет? а какие сроки – хоть приблизительно? – и неожиданно обнаружил, что Лас тянет его за рукав. Это было так неожиданно, что Нор вышел из кабинета молча.
– Успокойся. Она не умирает, я сам видел, – сказал Лас. Он-то прекрасно знал, как друг реагирует на любую болезнь и угрозу жизни. Как будто смерть – его личный враг.
Нор шумно выдохнул.
***
Энни ещё никогда не чувствовала себя такой сильной. Обрывки чужих воспоминаний мелькали перед мысленным взором, легко сменяясь по её воле. Вот она дерётся с мальчишками из соседнего дома, а теперь – чинит крышу вместе с отцом, потом – рынок, на котором пожилой эшид дарит ей горсть ярких жёлтых фруктов, а мама – такая же чёрная и кудрявая, ласково улыбается и напоминает поблагодарить, но Энни не смотрит – она уже бежит по каменной мостовой мимо ряда магазинчиков, потому что, если передаст посылку быстро, ей доплатят ещё один медяк, а вслед звенят колокольчики на дверях – игрушки ветра.
От этого звука Энни приходит в себя, череда жизней разных людей меркнет. Она точно знает, что и кого хочет увидеть.
Перед ней уже знакомый вольер, а снаружи – серый лохматый пёс. Энни бернулась – по дороге из-за деревьев приближался кентавр. Сотер – вспомнила она имя. По небу Энни поняла, что видит начало нового дня, хоть и очень пасмурного.
Лисёнок, глазами которого она смотрела сейчас это воспоминание, не прячется, но и не выходит – он мирно лежит под навесом в дальнем углу вольера. Он чувствует, что слабеет, и силы блестящих камней ему едва хватает. Он доволен, потому что этой ночью он почти вырвался из этих сплетённых железных веток, но и раздосадован – если бы не пришёл этот человеческий волк, он был бы уже свободен! Он снова попробует другой ночью.
К Энни пришло смутное воспоминание из прошлого сна, когда она была мальчишкой киром. Этот пёс – Рес, домашний оборотень. Тяжёлая морда лежит на лапах, зверь как будто дремлет. Лисёнок знает, что это не так. И Энни знает. Он пришёл сюда ночью и обнаружил нос рыжего нарушителя, уже высунувшийся из подкопа по другую сторону его вольера, а также брешь в магическом укреплении, которой совершенно точно раньше не было. У лисёнка до сих пор лапы дрожали от его рычания и воя зверей в соседний клетках. Там другие псы подобострастно воздавали честь своему вожаку.
Кентавр