Иволгин мягко оттолкнулся от пола и скользящим движением метнулся к подоконнику. Несколько минут парень всматривался в окно, изучая тихий внутренний двор. Тут тоже всё было совершенно спокойно. А снайперам работать по его окнам было не с руки: либо слишком далеко, либо куча помех. Да и кому он тут нужен?… Здесь ведь не фронт…
Последняя мысль заставила бывшего спецназовца нахмуриться. Неужели и его догнал посттравматический синдром… И это при его-то подготовке… Но неслышный тревожный зуммер в голове продолжал нервно вибрировать.
– Я дома, там, где всё тихо и спокойно, – шёпотом заговорил Борис, успокаивая сам себя приёмом разрешительных фраз. – И мне можно перестать думать по-военному. Мне можно вспомнить вкус, удовольствие и правила простой мирной жизни.
Зуммер чуть притих и расплылся, но не исчез полностью. Иволгин собрался проделать выгрузку и рассоздание негатива. Он уже сосредоточился на хорошо знакомом алгоритме действий, однако что-то заставило молодого человека передумать и выбрать другой метод. Он послал собственное сияние ещё дальше в бесконечность, мысленно передвигая вперёд воображаемую границу собственного понимания. Губы шевельнулись, чуть слышно произнося расширяющий вопрос:
– И что же меня встревожило? Покажи мне причину моего страха.
Давно отработанная команда всколыхнула перед мысленным взором какие-то неясные тени. Но Борис отвлёкся. Его взгляд выхватил стройную фигурку довольно высокой черноволосой девушки. Она вышла из только что подъехавшей машины, захлопнула водительскую дверь, на ходу пискнула брелком сигнализации и целеустремлённым шагом направилась к подъезду.
Когда Лилиана поднялась на нужный этаж, Иволгин уже ждал её, но не спешил открывать своё присутствие. Он, сам не очень понимая почему, включил в квартире слабый режим освещения, оставил входную дверь распахнутой и устроился этажом выше. Девушка сбилась с шага. Открытая дверь её явно озадачила. Но она тряхнула головой, рассыпая по плечам и груди смоляные пряди, и осторожно заглянула внутрь квартиры. Увиденное заставило Лилю нахмуриться. Она даже прикусила нижнюю губу, раздумывая, как ей поступить в этой непонятной ситуации. В это же самое время хмурился и Борис. Он тоже не понимал, зачем всё это делает. Но армейский инстинкт продолжал зудеть тревожным зуммером.
– Мне что-нибудь прямо сейчас угрожает? – одними губами прошептал молодой человек, закрывая глаза и отрешаясь от собственных мыслей.
Внутренний зуммер плавно затих. Тревога отступила куда-то вдаль, оставляя в настоящем ощущение сладкой патоки. Это тоже слегка озадачило Иволгина.