Изгородь. Андрей Буторин

на них можно стоять? – уже вовсю хохочет правнук, решив все же, видимо, что я его разыгрываю. – «Три кита» – это же мамин торговый центр!

      – Эх, внучек, – вздыхаю я. – На дворе середина двадцать первого века! Да скажи мне кто раньше, что в 2050-м году дети о космосе знать не будут!.. Мы-то им бредили просто.

      – Вы все так сильно болели? – жалостливо вздыхает Герка. – Ну да, тогда же биостабов не было.

      – Тогда у нас мечта была! – не сдерживаюсь я снова. – Мы к звездам стремились, а не… – Я все-таки беру себя в руки и тихо говорю: – Ведь я и тебя попросил назвать Германом в честь второго космонавта.

      – Деда, ты зачем ругаешься? – куксится правнук. – Это плохое слово, так только наркоманов обзывают. А меня Германом назвали, когда мама с папой Германские Мануфактуры купили, вот… Не рисуй мне больше ракету, нарисуй лучше кассовый терминал.

      Счастливое имя

      Грех обижаться на родителей, скажете вы. А давать детям такие имена не грех? Иванов Кьюриосити Александрович. Каково? И ладно бы мама с папой были какими-нибудь прибабахнутыми, так ведь нет – умные, интеллигентные люди. Только чересчур, видать, умные. И на Марсе своем повернутые. То есть, в общем-то, да, прибабахнутые. В хорошем смысле этого слова.

      А почему Кьюриосити? Ну как же! Наверняка ведь знаете, кто первые следы древней марсианской цивилизации нашел… Да Хокинг с вами, какой Александр Иванов! Иванов – это мой папа, он лишь те находки описал и классифицировал. А нашел их в апреле 2013-го марсоход «Curiosity1». Аккурат в тот день, когда меня угораздило на свет появиться. Вот папа с мамой на двойных-то радостях… Ну да, Наталья Иванова – это моя мама. Да, это она расшифровала найденные марсианские письмена. А меня вот зашифровала.

      Лет в двенадцать я потребовал у родителей новое имя. Тем более, я всем представлялся Кириллом, да и откликался только на это имя, так что папе с мамой все равно пришлось меня Киром звать. Однако насчет официального «переименования» они дружно встали в позу: или Кьюриосити, или я им не сын.

      В общем, обижен я на родителей сильно. Был. До нынешнего сентября. Пока не пошел в универ. И в первый же день на большой перемене ко мне подошла она. Анна. Глаза огромные, серые; я как глянул в них – так и пропал. И она, вижу, волнуется – пальчики-то дрожат, когда волосы свои черные поправляет. Но разговорились, нашли общие темы, да так и стали встречаться. И ведь что интересное: она – умница и красавица, а я – так себе, откровенно-то говоря… Ну, вы сами видите. Так что никак я понять не мог, что Анна во мне увидела, зачем тогда подошла. Она ведь даже не с нашего потока, так что специально в тот день меня отыскала.