– Алиночка ночует сегодня у нас, – сказала бабушка, как будто так и должно было быть.
Бабушка перенесла мое белье на раскладушку, а Алине застелила мою кровать.
– Все, всем спать. А завтра на завтрак я блинчики сделаю. Алиночка, ты любишь блинчики?
– Ага, – ответила Алина.
Бабушка ушла, а мы остались вдвоем. Меня всего трясло, руки дрожали, а Алина, напротив, казалась спокойной, как будто это не ее отец только что носился по улице с топором.
– Ты как?
– Бывало и хуже, – Алина разглядывала мою комнату, потом уточнила: – Он не всегда такой, только когда пьяный.
Она подошла к биноклю, закрепленному на штативе.
– А это для чего?
Я подошел и направил бинокль в небо.
– На звезды смотреть.
– Ага, – усмехнулась Алина.
– Ну, не совсем.
И я рассказал ей и про дядю Мишу, и про Ольгу Александровну, и про всех-всех. Она меня слушала и даже смеялась и не закатывала глаза, а потом сказала:
– Спасибо.
– За что? – удивился я.
– Просто так. Давай спать.
Она легла на мою кровать, отвернулась к стенке и, как мне показалось, тут же уснула. Я долго ворочался на раскладушке, стараясь производить как можно меньше шума, но она предательски скрипела от каждого моего движения. Какая же все-таки Алина сильная. Даже в этой своей дурацкой пижаме с зайчиками, все равно сильная и смелая. Я все прокручивал в голове события этой ночи и никак не мог уснуть. А когда я перестал вертеться и немного успокоился, я услышал, как Алина плачет, совсем тихо, стараясь не всхлипывать, отвернувшись к стенке. Я не знал, как ей помочь. Но почему-то был уверен, что мы обязательно подружимся.
Дядя Сережа вернулся как ни в чем не бывало на следующее утро. Я был удивлен, что все они: и Алина, и ее мама, и бабушка ведут себя, словно ничего не произошло. Но я старался не задавать вопросов.
С этой ночи моя жизнь резко изменилась. Словно как в сказке, очнувшись от долгого сна, я увидел, как знакомые вещи, которые раньше были как будто не в фокусе, стали приобретать конкретные очертания. У еды появился вкус, цвета стали какими-то необычайно яркими. Впервые я с нетерпением ждал начала нового дня. Я стремительно наверстывал все то, чего сам себя лишил.
Скоро я узнал, над чем корпела Алина каждое утро. Оказалось, у нее были проблемы с чтением и пересказом. И ее заставляли каждый день писать изложение прочитанного на ночь рассказа, отмечать и развивать основную мысль и формулировать свое отношение к тексту. С заданием Алина справлялась плохо. Она могла сидеть в течение двадцати минут и так ничего и не написать. А то,