Потом они спорили, кто талантливее: Титов или Черенков, строили планы на рыбалку, разбирались, какой вуз лучше (Игорь собирался в медицинский, Витёк в военное училище, а Стасик никуда не собирался, потому что вообще об этом не думал). Затем вспомнили про идею запечь картошку, пошли к костровищу уже не вполне трезвыми ногами. И пока Игорян путано возился с берестой и спичками, Витька неожиданно признался сидящему рядом на лавке Стасу:
– Завидую я тебе.
– С хрена ли? – удивился Стасик.
– А ты ничего никогда вокруг себя не замечаешь. И не любишь никого.
– Как это не люблю? Родителей люблю. Вас вот, дураков.
– Ладно, неважно.
– Чего это, неважно? Начал, так договаривай.
– Да ничего я не начинал. Просто болит вот тут и всё время хочется о ней говорить.
– О Стрельцовой?
Витька молча смотрел, как из-за спины Игоря поднимается дымок загорающегося костра. На небе проявлялись первые бледные звёзды. Наконец вздохнул:
– Ничего не могу с собой поделать. Знаешь, какая тоска сейчас? Ничего ты не знаешь.
Игорь поднялся от костра, с гордостью сообщил:
– Всё, готово. Где тут у вас картошка?
– Рано картошку, сгорит, её в золе запекать нужно, – напомнил Стасик. – Я скоро.
И пошёл к дверной калитке, оставив за спиной дачу, костёр, друзей и это, как его, счастливое детство.
Маленький дощатый вокзал пригородной станции Клёпово тускло освещался одиноким фонарём на столбе, столь же одиноким и печальным, как сегодняшний Витька. Не менее грустно выглядел и телефон-автомат у входа. И вообще, всё вокруг напоминало о грубом несовершенстве этого странного мира, который был создан, как подсказывало сегодняшнее Стасиково сознание, для добра и радости. И любви, конечно. Что же это за жизнь такая без любви? Подите и спросите о ней у Витьки. Подите и спросите. Плохая это жизнь, невыносимая. Уж он-то знает.
Монетка провалилась в щель автомата вместе с появлением в трубке женского голоса.
– Здравствуйте, тётя Света, – сказал в трубку Стасик. – Вику пригласите, пожалуйста… Нет, не из дома. Я на даче, завтра домой вернусь… Есть два лишних билета в драмтеатр на «Современник», в воскресенье?.. Хорошо, обязательно маме передам. И привет передам, спасибо… Вика, привет… Да отлично мы здесь. Пива набрали, картошку в костре запекаем… Чего завидовать, ехать надо было, звали же… Как кто? Витёк тебя звал. А мне-то чего звать, если он уже… Ну, нормально. Нормальный голос, мы и взяли-то по два литра «жигулёвского» на каждого. А Игорь рассказал, что сейчас пиво появилось чешское в бутылках, с такой, знаешь, этикеткой. Ладно, это неважно… Что тогда мне важно?.. Нет, и тебя услышать тоже хотел, но тут, знаешь, Отчалов, он… Как, говоришь, называется, «Основной инстинкт»? Нет, не видел. Ладно, посмотрим… Я про Витьку Отчалова с тобой хотел… Нет, Велигжанской нет тут… Никто её не звал, зачем она нам сдалась, мы сами, втроём… Она? На меня? Да ладно