– Слушай, ты сначала подойти за четвертый столик, извинись перед клиентами Элин, потом иди.
Девушка многозначительно подняла брови и уже собиралась, что-то сказать в ответ, как Арси опередил ее:
– Пожалуйста!
И слегла улыбнулся уголком рта.
Лими Аль повела глазами и направилась к столику, за которым сидели ожидающие заказ мои наблюдаемые объекты. Тут Арси вспомнил про бутылку «Лепрандо» у себя на баре, и хотел было снова позвать официантку, чтобы она заодно отнесла долгожданный напиток, который хоть как-то бы скрасил ожидание посетителей, и который по вине, непонятно где застрявшей Элин, почти наверняка придется предоставить гостям за счет заведения. Но Лими Аль из-за усилившейся громкости исполнения музыкальной композиции все равно бы не услышала бармена. Арси досадно щелкнул пальцами и покачал головой, смотря на эту несчастную бутылку, возможно которая уже корни пустила у него на баре.
А тем временем официантка Лими Аль подошла к столу, обслуживаемый ее напарницей Элин, слегка наклонилась, заложив руки за пояс, поочередно принесла за задержку извинения. «Интеллигент» молча покачал головой, а «болтливый» принялся что-то выспрашивать у девушки, та в свою очередь быстро отвечала ему. По виду мною увиденного, ребята за моим «столиком» согласились еще подождать некоторое время. На что официантка мило улыбнувшись поспешила искать замешкавшуюся подругу.
Да, вечерок сегодня определенно задался. Меня не оставляла мысль или скорее чувство тревоги, кстати, формулировка здесь отнюдь не важна, но что вечер и правда обещает быть не стандартным был для меня как неоспоримый факт. Я так глубоко погрузился в себя, что не заметил, как уже несколько минут ни за кем не слежу и ничего не слышу вокруг себя. Очнуться мне помог грохот разбитого стекла и разгневанный выкрик бармена:
– Да что они издеваются сегодня надо мной!!!
Грохот стекла объяснялся тем, что Арси в гневе швырнул натертый им до блеска бокал об пол. Он вышел из себя от того, что уже очередные клиенты искали свою официантку Лими Аль и были крайне недовольны сегодняшним обслуживанием. Разумеется, вспышка гнева Арси была не при клиентах, но за некоторыми столиками гости все-таки с интересом повернули головы в сторону бара, несмотря на громкую музыку. В атмосфере этого некогда уютного местечка будто что-то менялось.
А началось все с того, что, когда Жаклин М. пела песню «В забвении моем напрасно ты винишь себя», по сцене начал медленно стелиться густой и белый, как молоко дым. Он поднимался выше и выше, и как только певица взяла высокую ноту, свет вдруг заморгал как стробоскоп, и на том месте, где только что выступала Жаклин М., и ее музыканты, тоненькой струйкой подымался серый дымок. Я даже поперхнулся от такого исчезновения. Она конечно всегда так делала, но сугубо после концерта, и сейчас она должна была еще спеть как минимум две песни. К тому же исчезала она всегда одна. Тут снова заморгал свет, но не так импульсивно,