Я с каким-то сумасшедшим весельем смотрела на всё происходящее.
– Что они делают? – шепотом спросила я у Матрёны, которая проверяла на печи своих спящих детишек.
– Как что? Гадают на суженого конечно, – как само собой разумеющееся ответила мне подруга, – Давай, и ты попробуй, – подтолкнула меня женщина к склонённым над столом девушкам.
– На, Настенька, твой черёд, – проговорила Дарья, вручая мне зажженную свечу.
– Я не знаю, что делать, – растеряно проговорила я, склоняясь над лоханью с водой.
– Надо просто пожелать увидеть своего суженого, – проговорила девушка, направляя мою руку, чтобы я вылила оплавившийся воск в воду.
Пламя свечи подёрнулось и зашипело, воск оплавился чёрным нагаром и упал странной трёхлапой каракулей в воду.
– Эх, воск потемнел, примета плохая, – испуганно прошептал кто-то.
А я же не могла оторвать от этой замысловатой потемневшей кляксы своего взгляда.
– Кого ты загадала, Настенька? – испуганно спросила меня Варвара.
– Возлюбленного, – коротко ответила я и вновь вгляделась в чёрный застывший воск.
– И что видишь? – настороженно спросила меня Варя, – Что-нибудь мерещится? Какой он?
Я нагнулась ниже и прищурилась. И вдруг перед глазами всё поплыло, а перед моим взором совершенно неожиданно показались тёплые светло-карие глаза в обрамлении тёмных густых бровей. Затем внезапно картинка смазалась, и вдруг на меня смотрели уже глаза цвета стали, глубокого насыщенного серого цвета. Но и они вдруг исчезли, а на смену им появились ярко-голубые.
На последнем видении я испуганно отшатнулась от стола, часто заморгав и развеивая стоявшую перед глазами картинку.
– Бред какой-то, глупости всё это, – раздражённо произнесла я, а потом нарочито весёлым голосом спросила у девушек, – Неужели вы во всё это верите?
– Конечно, – мечтательно улыбнулась Дарья, а все остальные робко закивали в знак согласия.
Я ещё раз встряхнула головой, окончательно избавившись от нахлынувшего на меня наваждения, и с легкой улыбкой произнесла:
– Ерунда всё это, сказки.
А потом, поддавшись какому-то наитию, вспомнив знаменитый стих Жуковского, я заговорила нараспев:
Раз в крещенский вечерок
Девушки гадали:
За ворота башмачок,
Сняв с ноги, бросали;
Снег пололи; под окном
Слушали; кормили
Счетным курицу зерном;
Ярый воск топили;
В чашу с чистою водой
Клали перстень золотой,
Серьги изумрудны;
Расстилали белый плат
И над чашей пели в лад
Песенки подблюдны…
Вот в светлице стол накрыт
Белой пеленою;
И на том