Солнце разошлось не на шутку, обдавая жаром поникшую траву. Федьке хотелось пить. Он облизал пересохшие губы, переполз в тень и развернул тетрадку. На память он никогда не жаловался и через полчасика вполне мог написать контрольную о том, как раскладывать по номерам гаечные ключи или как опасно курить на рабочем месте.
Неужели ради этих советов неизвестный хотел раздобыть рукопись? В такую наивность верилось с трудом, даже если получатель мечтал приступить к работе именно в тракторном цехе.
Перевернув тетрадь вверх ногами, Федька попытался разыскать на страницах следы тайнописи. Ничего. Ещё с час он бился, всё ещё надеясь, что сможет подобрать ключик к этому ларчику с шифром. Но все попытки разбивались о твёрдый почерк, не таящий в себе ни одной лишней буквы. Единственное, за что удалось зацепиться, так это за то, что писавший упорно делал ошибку в слове «организация». Но из «аргонизации» выжать спрятанный подтекст тоже не удалось.
От нечего делать Федька перекатился на живот и, подперев щёки руками, принялся слушать, как в траве на все лады заливаются кузнечики. Упираясь языком в зубы, он постарался воспроизвести цокающий звук, стараясь попасть в тон звучанию насекомого. А когда у него почти получилось, доски под животом мягко просели и, скользя по наклонной, он медленно въехал в прохладный подпол.
Первое, о чём подумал Федька, оказавшись в подвале, было то, что дед его, наверно, обыскался. Вторая мысль была связана с отвратительным запахом вроде того, который витает около помоек с забродившими пищевыми отходами. Фёдор понял, что надо бежать как можно скорее.
Встав на четвереньки, Фёдор попытался выползти обратно, ударился затылком о пол и с удивлением обнаружил над головой крышку какого-то люка. Не тратя времени на размышления, Федька открыл её, крепко упёрся в пол ладонями, подпрыгнул и оказался около русской печки, занимавшей половину небольшой кухни.
Занавески с кружевами на окнах были задёрнуты, и по избе расплывался полумрак, делавший все предметы загадочными. Пузатый комод, заставленный фотографиями в рамочках, крашеный шкаф, потёртая кушетка с двумя вышитыми подушками-думочками – всё выглядело чистеньким, обихоженным заботливой хозяйской рукой.
Глядя на безыскусный уют и порядок, Федька даже заколебался, вправду ли он попал в заброшенный дом или хозяйка вышла на минутку и сейчас войдёт в дверь и огреет непрошеного гостя веником по голове, приняв за грабителя.
– Эй, есть кто-нибудь?
Ответом на робкий возглас было жужжание мухи о стекло да поскрипывание пола под ногами. Осторожными шагами Федька обошёл избу, состоящую из одной горницы и кухни, остановив взгляд на необычной иконе в углу. Небольшой образ Богородицы был вписан в чёрный ромб, а тот, в свою очередь, в красный треугольник, а красный треугольник – в бежевый овал.
«Кажется, угол, где ставят иконы, называется красным», – вспомнил он уроки истории и картинку русской избы, которую показывала учительница. На том уроке ученики рассматривали