Его цель, симпатичный ухоженный дом, покоился в просторном саду, а соседские особняки отставали друг от друга на приличное расстояние. По ночному времени улицы были пусты, а обитатели квартала спали спокойным сном и, к счастью, почти не держали сторожевых собак. Лис пробрался к ограде сада с задней стороны дома и ловко перемахнул через забор. Также осторожно, стараясь не оставлять следов на влажной от росы земле, он прошелся вдоль дома, бросая любопытные взгляды в комнаты первого этажа. Гостиная, столовая, библиотека и другие подобные помещения, предназначенные скорее для приема гостей, были обставлены с хорошим вкусом, но отдавали холодностью и равнодушием к уюту.
Но вот за очередным углом Лис увидел несколько фруктовых деревьев, почти примыкающих к фасаду. Порадовавшись про себя любви ронгардцев к тени, он ловко влез на старую яблоню и заглянул в окно второго этажа.
Еще одна удача. Неяркий свет нескольких ночников освещал спальню. Обстановка комнаты аскетична, но внимание Лиса привлек мужчина. Бьерн Лефрид, которому принадлежал дом, явно совсем недавно вернулся и выглядел встревоженным и усталым. Он успел переодеться и теперь бродил по комнате, явно что-то обдумывая. Потом мужчина подошел к комоду и взял с него небольшую рамку.
Замерший на дереве Лис многое бы отдал, чтобы взглянуть, чьим портретом любовался инквизитор. А пока он мог только ловить оттенки эмоций, мелькающих на лице Бьерна. Боль, гнев, вина, сожаление, и снова эта холодная маска отстраненности. Казалось бы, в ночном одиночестве собственного дома можно было бы и не держать лицо, но Лис понимал, чувствовал и на собственной шкуре, что некоторые маски прирастают намертво, и ты уже не волен избавиться от них по собственной воле. Сердце Эсперансы наполнилось сочувствием. Она еще некоторое время наблюдала за Бьерном, наслаждаясь болезненным восторгом от того, что может просто видеть его.
Но время шло, и, чтобы рассвет не застиг его, Лис поспешил к себе. Уже будучи недалеко от “Маргаритки”, он вновь набросил на себя невидимость, скрывающую его от глаз случайных прохожих, и, не позволяя кому-то найти нору, в которой Лис прятался днем. Острый приступ мигрени валил его с ног, но каким-то чудом ему все же удалось добраться до комнаты и спрятать костюм. Только под утро голова Эсперансы, наконец, коснулась подушки и женщина смогла погрузиться в сон.
Глава 6.
Бьерн и Тифус сидели в просторном кабинете инквизитора, обложившись материалами по убийствам. Вокруг было несколько досок, разрисованных причудливыми схемами. На них были закреплены фотографии с мест преступлений и выдержки из отчетов. На столе громоздились все новые папки и несколько опустевших кофейников. Сыщики уже давно не выходили из кабинета.
– Значит, вы полагаете, что все это совершило некое потенциально бессмертное существо, питающееся кровью своих жертв? Вампир, как вы его назвали? – инквизитор скептически посмотрел на детектива.
– Понимаю ваши сомнения,