Но самое интересное было припасено напоследок, после чего не осталось ни тени сомнения в их артистических способностях. Зеленский, взяв книгу начал читать стихи, и тут же воцарилась тишина – очевидно, что в своей жизни чукчи ничего подобного не слышали и словно оцепенели, но вскоре на их лицах начали появляться улыбки, спрятавшие и без того почти невидимые щелочки глаз. А когда Витя начал читать знаменитый детский стишок: «Идет бычок, качается, вздыхает на ходу: ой, доска кончается, сейчас я упаду», – произошло что-то невероятное: совершенно неожиданно старые и малые начали смеяться непрекращающимся гомерическим хохотом, и более того, состояние подобного пред катарсиса только нарастало. Не имея возможности остановиться, дети природы падали на койки и палубу, продолжая ржать до колик в животе, разбрасывая в разные стороны ноги и руки. Геннадий и Зеленский вначале не на шутку испугались: не произошло ли коллективное помешательство и что делать дальше? Но вскоре прозрели, вспомнив, что сходят с ума лишь поодиночке, а вот подхватить инфекцию можно и всем коллективом.
Каким образом можно прекратить добровольное самоистязание? Естественно, Виталий перестал читать, и чукотские пассажиры начали понемногу успокаиваться, все еще икая и подергиваясь от пережитого. Молчание явно шло им на пользу и приводило в чувство. Позднее Зеленский повторил эксперимент, но эффект остался прежним, и далее он уже не пробовал из опасения привести народ в неадекватное состояние, выходить из которого придется при помощи медицины. Очевидно, столько радости в их жизни не приходилось испытывать даже под действием «огненной воды». Вероятно, прочитанные стихи принимаются не образно, а в самом прямом смысле, где слушатели выступают в роли стороны причастной, видя себя непосредственными участниками самого действа немудреного стишка.
При расставании дети природы всячески выражали свою благодарность и признательность капитану, одарив его оригинальными подарками, которые иначе как предметами искусства назвать нельзя: различные цветные рисунки, вырезанные искусными камнерезами на моржовой кости, а их умудренный аксакал достал из своих закромов рукавицы из выделанной оленьей кожи, отороченные цветными национальными орнаментами, которым место в каком-либо этнографическом музее.
История с детскими стихами на чукотском языке на этом не закончилась, а имела продолжение во время празднования дня рождения Татьяны, жены Геннадия. Он в тайне от жены уговорил своих детей и внуков преподнести оригинальный подарок маме и в кульминационный момент они вышли вперед и начали вдвоем в унисон декламировать стих: «Наша