В офисе в притворе церкви святой Ольги нашла она только монашка, Александрова помощника по фонду. Он сказал, что во храме святой отец. Алена заглянула внутрь, увидала Александра беседующим с прихожанами и подходить не стала, остановилась в сторонке.
Только как следом за ним вышла в притвор, опомнилась, что в церковь явилась в джинсах. В Малых Удах у них Власий не придирался к одежде, но и отец Александр, слава тебе Господи, ничего не сказал. Даже, вроде бы, мужской интерес проявил.
– Нельзя ли так сделать, батюшка, чтоб «ВКонтакте» фотографий наших с детьми не выкладывали?
– А что же так?
– Неловко.
– Отчего неловко? – Священник с укором поглядел на нее. – Думаешь, что люди, которым наша «Верочка» оказывает вспомоществование, в чем-то хуже тебя?
– Не считаю, Господи помилуй, что вы!
– А чего стыдишься? Всевышний каждому крест по силе его дает: кому нужду, кому богатство. И неизвестно, какая ноша из двух тяжче.
Для разнообразия Алена предпочла бы вдобавок к первой примерить еще и вторую, но говорить об этом не стала.
– У меня ситуация юридически непростая. Муж числится пропавшим без вести, то есть не признан погибшим, но в розыск с Нового года объявлен… Трое детей, – добавила она невпопад. – А чтоб от государства назначили пенсию, пять лет надо ждать, пока официально умершим признают.
– Крещеная?
Взгляд священника падает в Аленино декольте. Молодая женщина торопливо застегивает верхнюю пуговицу белой блузки с кружевом, и кивает в ответ на вопрос.
– Елена в крещении.
Всего имущества у «Верочки» – стол, три стула да компьютер с монитором, старым и огромным, как телевизор у них в избе. За монитором Александров помощник в черной рясе одним пальцем как птичка клювиком тюкает по клавишам. Росту он крохотного, лилипутик с вершком.
На одной стене закутка, в котором расположен офис фонда, – рекламный плакат с реквизитами, на другой – вывеска на скотче, на третьей – ящик для пожертвований, и не сказать, что битком набит купюрами. Но зато в пакетах на полу немало добра. Больше детские вещи и игрушки, но еще и макароны она разглядела, и краешек упаковки то ли конфет, то ли печенья.
– Раз крещеная, на милость Господню уповать надо. Что ж ты супруга раньше срока хоронишь?
– Рада была бы похоронить, да не найдется уже он. Ни живой, ни мертвый.
– Отчего так?
Молодая вдова замолкает. Монашек за компьютером бросил печатать, и косит на нее любопытный взгляд.
– На перекрестке у церкви, где он пропал, полиция обнаружила след «Газели» из Ящеров.
– Что за Ящеры? Деревня?
– Староверская, или как ее назвать. Не слыхали? На Великой, километра на три-четыре по течению выше от Выбут. Сначала по большаку – наши Малые Уды, потом они. Выбуты знаете, наверно?
– Естественным образом, – кивает ей директор в священническом