VIII
Озеро прочесывали бреднем – длинной сетью, сплетенной из толстых веревок, с крупной ячеей. Милиционер тяжелыми шагами продвигался по песчаному берегу, карабкался на него, держа в руке веревку от сети. На озере стояла на якоре лодка – второй конец веревки, удерживающий бредень, держал какой-то тип в плащ-палатке. Все торопились, работать осенью на открытом воздухе, да еще и на водоеме – занятие не из приятных.
Олег смотрел на происходящее с берега. Его левая рука была прикована наручниками к двери милицейского уазика – поза неудобная, но что поделаешь. Рассмотрев лодку получше, он узнал ее – она лежала на траве за кладбищенской оградой. Лишь изредка, по большим праздникам, кладбищенские сторожа спускали ее на воду и за небольшую плату катали по озеру всех желающих.
– Ну, есть что-нибудь? – Палыч уже был в нетерпении. – Смотри, если ты меня обманул, – обращался он уже к Олегу.
– Нет, точно здесь, я уверен. Он мне сам говорил, – произнес Олег и запнулся.
– Кто тебе говорил? Ты чего, парень? Ты что, не сам его убил или я чего-то недопонял? – Три часа стояния на берегу в ожидании начинали раздражать Палыча, он курил сигареты одну за одной, обдавая Олега едким дымом дешевого табака.
– Слышь, Палыч, мать твою, долго мы тут еще будем играть комедию? Ни хрена нету! – Терпение начало пропадать и у сидевшего в лодке, внешне казавшегося спокойным. – Ты-то там куришь, а у меня закончились!
– Ищи лучше. Найдешь, вернешься на берег и покуришь. Что, все бросать из-за того, что ты, сука, не можешь без сигареты пять минут прожить? – Палыч кричал так громко, что со стороны кладбища доносилось эхо.
– Ладно, понял. – Лодка качнулась, по воде пошли круги.
– Знаешь, Олег, – Палыч немного успокоился, – я у тебя не спрашивал пока, а вот интересно мне. Зачем ты его убил?
– Не знаю…
Палыч покачал головой:
– Вот так всегда. Все ходим под Богом. И если бы за что-то убивали, так половина – ни за что.
– Ага. – Олег совсем сник, засомневавшись на мгновение, убил ли он на самом деле того парня.
– Есть, Палыч, что-то нашли! Сейчас тянем – если не то, то уже до завтра. Я так не могу больше. – Милиционер в лодке привязал веревку от бредня к корме, поднял кирпич, привязанный в качестве якоря, и, скрипя веслами, начал грести к берегу.
Палыч побежал по песку к берегу к милиционеру, тянувшему веревку с другой стороны, схватил за нее тоже, начал тянуть. Прошло несколько минут, пока сетку, привязанную к веревкам, наконец удалось совместными усилиями подтянуть к берегу.
– Что это? – Палыч отскочил от бредня. Он за десять лет службы в милиции видел много трупов, криминальной мокрухи, разборок, убийств, удушений, но сейчас… В бредне, среди травы и мусора, лежало тело подростка, одетого в темный то ли плащ, то ли накидку из грубой холщовой ткани с капюшоном. – Что это?
– Значит, это правда, – тихо сказал Олег.