В раю тогда было утро.
Будда остановился в раздумье и вдруг увидел в окне воды, мерцавшей среди широких листьев лотоса, всё, что творилось глубоко внизу, на дне Лотосового пруда.
Райский пруд доходил до самых недр преисподней.
Сквозь его кристальные воды Игольная гора и река Сандзу были видны так отчётливо ясно, словно в глазок биоскопа.
Там, в бездне преисподней, кишело великое множество грешников. И случилось так, что взор Будды упал на одного грешника по имени Кандата.
Этот Кандата был страшным разбойником. Он совершил много злодеяний: убивал, грабил, поджигал, но всё же и у него на счету нашлось одно доброе дело.
Как-то раз шёл он сквозь чащу леса и вдруг увидел: бежит возле самой тропинки крохотный паучок. Кандата занес было ногу, чтобы раздавить его, но тут сказал себе: «Нет, он хоть и маленький, а, что ни говори, живая тварь. Жалко понапрасну убивать его».
И пощадил паучка.
Созерцая картину преисподней, Будда вспомнил, что разбойник Кандата подарил однажды жизнь паучку, и захотел он, если возможно, спасти грешника из бездны ада в воздаяние за одно лишь это доброе дело. Тут, по счастью, на глаза Будде попался райский паучок. Он подвесил прекрасную серебряную нить к зелёному, как нефрит, листу лотоса.
Будда осторожно взял в руку тончайшую паутинку и опустил её конец в воду между жемчужно-белыми лотосами. Паутинка стала спускаться прямо вниз, пока не достигла отдалённейших глубин преисподней.
Там, на дне ада, Кандата вместе с другими грешниками терпел лютые мучения в Озере крови, то всплывая наверх, то погружаясь в пучину.
Повсюду, куда ни взгляни, царила кромешная тьма. Лишь изредка что-то смутно светилось во мраке. Это тускло поблескивали иглы на страшной Игольной горе. Нет слов, чтобы описать весь безотрадный ужас этого зрелища. Кругом было тихо, как в могиле. Лишь иногда слышались глухие вздохи грешников.
Преступные души, низверженные после многих мук в самые глубины преисподней, не находили сил стонать и плакать.
Вот почему даже великий разбойник Кандата, захлебываясь кровью в Озере крови, лишь беззвучно корчился, как издыхающая лягушка.
Но вдруг Кандата поднял голову и начал вглядываться в темноту, нависшую над Озером крови. Из этой пустынной мглы, с далёкого-далёкого неба, прямо к нему, поблескивая тонким лучиком, плавно спускалась серебряная паутинка, словно опасаясь, как бы её не приметили другие грешники.
Кандата от радости забил в ладоши. Надо только уцепиться за эту паутинку и полезть по ней, взбираясь всё выше и выше. Тогда уж, верное дело, ускользнешь из преисподней.
А если повезёт, то, чего доброго, и в рай попадёшь. И не погонят тебя больше на вершину Игольной горы, не бросят снова в озеро крови.
Подбодрённый этой надеждой, Кандата крепко ухватился за паутинку обеими руками и