Дверь за ним с грохотом захлопнулась.
Глава четвертая
– Вы должны его простить, Марта, – с тяжелым вздохом сказал Фабрис, бросив нежный взгляд на портрет Изабеллы. – Он действительно не виноват в гибели моей дочери. По крайней мере, виноват не больше, чем все остальные, не сумевшие вовремя заметить, насколько серьезна опасность. Мы не помогли ей, хотя очень любили, и, поверьте, прошло немало времени, прежде чем мы научились жить без нее. Полицейские арестовали Альберта в тот вечер по ошибке, а через несколько дней во всем разобрались, отпустили его, но молву уже никто не мог остановить. Те протестующие навыдумывали невесть что! Ладно, хватит об этом. Похоже, я в очередной раз ввел вас в заблуждение, когда сказал, что мы все здесь Живущие в тумане. Позвольте прояснить: меня давно приняли в этот круг, как хранителя тайны, пусть я и не обладаю способностями, схожими с вашей. Они были у Изабеллы, есть у Альберта и, конечно, у нашей прекрасной Адилин. А я всю жизнь посвятил изучению истории в самых разных ее проявлениях. Я действительно могу рассказать и о прошлом, и о том, что происходит в настоящее время, и даже предположить множество вариантов далекого будущего, но это работа моего ума. Вы же, по всей видимости, сами того не желая, очень хорошо распознаете чужие эмоции. Это не магия, не колдовство, не дар свыше, а тяжелый труд. Вы умеете воспринимать вещи такими, какие они есть в действительности, наблюдать за ними и проникать в их суть. Понимаете, Марта, человек может ощущать определенные вибрации, но только если научится концентрировать на них все свое внимание. Многие, очень многие, впервые обнаружив в себе что-то, выходящее за рамки их представлений о мире, теряются и всячески начинают убивать в себе эту, если позволите сказать, странность, пока она окончательно не погрязнет под слоем комфортной обыденности. А есть те, кто не боится, кто, ощутив в себе способность к большему, не отпускает ее. Но с ними тоже трудно: далеко не все используют навыки во благо, а как узнать, кто перед тобой? Вот невежды и начали сторониться таких, как вы, сочинять небылицы, оговаривать, преследовать. Но не будем о грустном, сейчас вы среди друзей. Мы называем себя Сокрытые, так было сказано в одном из старых текстов, и с большой радостью приветствуем вас!
– Сокрытые? – нахмурилась я. – Не слишком ли много у вас названий?
– Ничуть! – засмеялся Фабрис. – Люди любят давать всему названия, а потом бесконечно уточнять их, корректировать, как будто это помогает выразить суть. Будто бы так понятнее, с чем имеешь дело.
– Лично я терпеть не могу, когда нас связывают с туманом, – добавила Адилин, сморщив нос. – Он появляется, только если Сокрытый себя не контролирует, а это обычно случается с новичками.
– Ясно, – кивнула я. – А вы всегда жили в этом переулке?
– Я родился здесь, – ответил Фабрис. – Альберт много путешествовал, вернулся в Лардберг