Взмах над морем. Р. Е. Бар

что теперь, соучастник? Надеюсь, те ребята не смогли рассмотреть моего лица, я не хочу увидеть его на доске объявлений с надписью «Разыскивается»… Украл телефон, ну конечно. Перепродаст по дешёвке и на полученные деньги купит себе несколько бутылок плохого пойла. И выпьет всё в один день. И будет счастлив. И срать он хотел на то, что нарушает закон и что забрал у кого-то не только сам телефон, но и личные фотографии из отпуска, например, воспоминания о котором хотелось навсегда запечатлеть, или важные файлы по работе, которые хранились в заметках и из-за пропажи которых человека могут запросто уволить. А этому пьянице вообще нет никакого дела ни до кого и ни до чего, кроме горячительных напитков. Отброс общества, не иначе.

      – Какого чёрта?! И ты впутал в это ещё и меня!

      – Ну прости, малой. Прости. Да ты не парься, нас же не засекли! Хочешь, я те часть доли потом отдам?

      Я презрительно морщусь. Это мерзко.

      – Не нужны мне твои деньги.

      Я замечаю, как мужчина облегчённо расслабляется, – явно обрадовался, что не придётся делиться деньгами. Охренеть! Становится ещё более мерзко. Как можно было докатиться до такого?

      – Ты должен вернуть телефон.

      Мужик пьяно булькает – видимо, это у него смех такой, – а потом пару раз хмыкает.

      – Ты серьёзно это, малой? Дурак, что ли?

      Меня опять накрывает желанием хорошенько набить его бухую рожу. Голос мой начинает звучать угрожающе, хотя сам я понимаю, что в случае чего ровным счётом ничего ему не сделаю.

      – Я не собираюсь участвовать в преступлении! Так что раз ты втянул меня в это, то теперь мы должны вместе вернуть телефон. Не повезло тебе.

      Последние слова я произношу, разумеется, с сарказмом, но мужик, судя по его реакции, похоже, этого не понимает.

      – Слушай, малой, мне надо семь…

      Я не даю ему договорить, резко оборвав.

      – Не надо этого. Мы оба не дураки.

      Мужчина внимательно смотрит на меня, пытаясь предугадать моё поведение, а потом тяжело выдыхает. Неприятный поток перегара вырывается из его рта и окружает нас, будто сжимая меня в удушье. Тошнить начинает серьёзно.

      – Мы их всё равно теперь не найдём.

      Он пожимает плечами, пытаясь изобразить сожаление. Правдоподобно это у него не выходит, и сцена с раскаянием получается максимально жалкой. Мне хочется возразить мужчине, сказать, что это не так, что мы легко найдём этих людей, ведь он знает их, а ещё они наверняка напишут заявление о краже. Но потом я понимаю, что мужик прав. Не надо быть экстрасенсом, чтобы догадаться: он украл телефон у первых же бедняг, которые попались ему под руку. Он понятия не имеет, кто они. И в полицию ведь тоже не пойдёшь – меня арестуют вместе с реальным вором. Кто будет проверять, вру я или говорю правду насчёт того, что оказался в этой ситуации случайно? Меня привлекут к ответственности!

      Хочется придумать что-то ещё, но в голову, как назло, ничего не приходит. Это добавляет к и так уже огромной мусорке неприятных ощущений и чувств бессилие.