– Таба, таба, таба, таба, – подыграла подруге Хилдер, еще сильнее выпучив глаза, и обе громко рассмеялись.
Заливистый смех, подхваченный неугомонным ветерком, разносился по округе. Стоило оглянуться, как начинало казаться, что природа радовалась вместе с девчонками: в кои-то веки на небе светило солнце, которое согревало своими лучами и заставляло играть яркими непривычными красками все вокруг, лошади в загоне радостно ржали, подставляя довольные морды навстречу ветру, а птицы щебетали, наслаждаясь моментом.
– Я тоже не прочь немного посмеяться, – язвительным голосом нарушил легкий настрой беседы Хинрик.
Подруги синхронно обернулись в сторону парня, который вальяжной походкой приближался к ним, сложив руки в карманы брюк. Энн тут же улыбнулась, совершенно забыв про вчерашнюю грубость брата, а Хилдер, слегка потупив взор, приветливо кивнула.
– Неужели? Разве ты умеешь?– шутя переспросила Энн, за что мгновенно получила легкий толчок в бок от подруги.
– Так о чем речь? – не обращая внимания на колкости сестры, парень подошел ближе и запрыгнул на перекладину рядом с ней. Деревяшка мгновенно прогнулась под избыточным весом, заставляя Энн и Хилдер завизжать и оттого рассмеяться с новой силой.
– Ты еще слишком маленький, чтобы вникать во взрослые разговоры, – продолжала в шутку злить брата Энн.
Ноздри того тут же раздулись от возмущения, а грозный взгляд полоснул по девчонкам.
—Таба, таба, таба, таба,– еле сдерживая смех, вновь пропищала, краснея, Хилдер, уж слишком серьезным и суровым казался парень, точь-в-точь как описывала Энн вчерашнего гостя.
– Осталось только закутать его в лохмотья, – от души хохотала Энн.
– Две глупые, пустоголовые обезьяны, – выплюнул Хинрик, спрыгивая с забора , всем своим видом демонстрируя отвращение.
Быстрыми резкими шагами парень поспешил обратно, но вдруг оглянулся и, глядя на сестру в упор, ответил на ее колкости своей грубостью, явно наслаждаясь победой:
– Энн, отец вернулся и ищет тебя. Похоже, ты опять оступилась, сестренка. Интересно, когда его ремень начнет свистеть в воздухе, ты тоже будешь хохотать, как умолишенная?
– Эй, Энни, не слушай его, – заметив, как тут же напряглась подруга, Хилдер схватила ее за руку, желая поддержать. Затем спрыгнула с перекладины вслед за Хинриком и подбежала к нему, дергая за плечо и разворачивая в свою сторону. Ее щеки горели, а внутри все кипело. Детская влюбленность в мальчишку сейчас уступила место негодованию и разочарованию.
– Такой большой, сильный, отважный, – стараясь звучать уверенно, обратилась она к Хинрику, – как ты можешь спокойно смотреть на то, как Ларус измывается над твоей сестрой, и мало того, что не останавливаешь его, так еще и наслаждаешься этим? Ты чудовище, Хинрик! Самое настоящее!
Было видно,