Залетные, или две полоски это ж.... Инга Максимовская

знаешь, вообще. Корф же божество. Подожди,– с места в галоп сорвался Жора, шлепая тапками. У Моти пунктик, она запрещает нам дома ходить босиком с самого нашего детства. Боится, что мы отстудим себе все наши детородные органы, и почки да и вообще весь наш бестолковый ливер. Как – то так получилось, что и Горыч переехал к нам. Его родители не отличались чадолюбием. А уж когда папа Гора, капитан полиции узнал об ориентации сына, Гор полностью обосновался в маленькой спальне. Так что вы понимаете, он мне как брат. Короче, Мотя спасла мои детородные функции, на беду. И теперь я не знаю, что с этим делать. Просить у тетушки денег на аборт?  Она меня четвертует, и выставит мою голову на центральной площади, на посмотрение и поругание. Родить – это просто эгоистично обрекать ребенка. А вдруг ему достанутся мои уши, и куриный мозг.

      – Вот,– сунул мне под нос какой –то мужской журнал Горыныч. Я задохнулась. С обложки на меня смотрел отец моего ребенка. Только вот на фото он был кристально трезв, одет с иголочки, и в глазах его не плясали черти. Скорее они были похожи на два смертоносных ружейных дула, способных прострелить насквозь любого. – Офигенный. Я с ума по нему схожу. Вылез сам, буквально из грязи. Стал очень богатым, одним из влиятельнейших бизнесменов страны. Вадим Корф. Жаль что он натурал, да и невеста есть у него, а то бы я…

      Слова Жоры доносились до меня, словно сквозь вату. Я не могла отвести взгляд от Корфа.

      – Невеста,– зачарованно повторила я. Ну конечно. Наверное холеная и красивая. И она родит ему красивых детей. Все я правильно решила. Не жили богато, не хрен начинать.

      – Подожди, в смысле экскортницей? Что у него денег на дорогую девочку…? То есть прости. И ты отказалась. Ети, так это же может решить твои проблемы. Тебе нужны деньги, Корф нуждается в сопровождающей. Нормальное взаимодействие. Представляешь, как в «Красотке». Он в тебя влюбится и приедет сюда на белом лимузине. У нас правда нет лестницы снаружи, зато водосточная труба крепкая. И он…Подожди, а ты откуда его знаешь?

      – Случайно познакомились,– ответила я уклончиво, пытаясь представить, как Корф ползет по ржавой водосточной трубе в белых трусах и кипельной рубашке. – Представляешь, если у меня на приеме уши отклеятся,– захохотала я, умываясь слезами. Черт. Вот и гормоны с истерикой. – Это будет офигенное шоу.

      – Ну, я же бьюти – блогер и модельер, на минуточку,– выпятил хилую грудь мой светло-синий друг. С достоинством удалился, через минуту явился обратно, сжимая в руках странную конструкцию, украшенную огромным пушистым пером. Я икнула, когда он мне водрузил на голову это чудо больной фантазии доморощенного модельера. Больше всего штука была похожа на фигню от электрического стула, которую на голову смертникам надевают. Только из центра красотищи, торчал выдранный из птичьей задницы клок пуха. У меня дернулся глаз, когда я представила, что явлюсь пред ясны очи Корфа, похожая на жар-птицу из сказки. Кожаные ремни конструкции плотно сели мне на голову, и при этом прижали уши. А ничего вещица. Если перо убрать, можно носить повседневно.