– А вы можете рассказать мне? – спрашиваю я.
Сама не знаю, зачем мне это, для чего так нужно знать. Наверное, просто хочется зацепиться за что-то хорошее, что есть у Ризвана и снова увидеть в нем хоть каплю человечности. Уверена, раз эта женщина может испытывать к такому опасному бандиту, как Ризван Алаев, столь нежные чувства, значит, есть за что.
– Сначала расскажи мне, что ты делаешь рядом с ним, а потом уже, быть может, я поведаю тебе свою историю.
Я решаю сократить повествование до минимума и вычеркнуть все отрицательные факты. Мне кажется, Тамаре Львовне будет неприятно узнать, что за отношения связывают нас на самом деле.
Нет, я могла бы рассказать ей все, вывернуть душу, потому что давно об этом мечтаю, вот только толку?! Сбежать все равно не удастся, даже пытаться не буду, а вот настроение у этой милой женщины может сильно испортиться. Либо она, просто-напросто, мне не поверит.
– Мой отец задолжал Ризвану денег, и он забрал меня к себе в качестве обеспечения их возврата, – выпаливаю облегченную версию событий, как на духу. Будто это – заученная накануне фраза. Говорю без эмоций, без страхов, без чувств. Избавляюсь от информации, как от ненужного балласта.
– Ой-е-е-е-ей, – вздыхает хозяйка квартиры. – Не знаю, когда он уже избавится от этих варварских методов?! Молюсь за него, свечки с церкви ставлю… – обреченно машет рукой.
Вижу, что женщине даже такая версия происходящего не особенно понравилась, но и удивления она не выразила. Видно, я не первая, кому удалось тут побывать.
Квартира выглядит… Даже не знаю… Вроде просто, но очень уютно. Мебель старая, но в хорошем состоянии. На столе ажурная белая скатерть, небольшой букетик из сухоцветов посередине.
Странно, если Алаев так близок с этой женщиной, то почему не сделал здесь ремонт? Не заменил окна, к примеру, или технику?
– Вообще, Ризван хороший человек. Я знаю. Только за его поступками и образом жизни очень сложно это разглядеть. Мне жаль, что он сам об этом тоже все время забывает, – с горечью в голосе рассказывает Тамара Львовна.
– Так вы знаете, чем он занимается? – уточняю я.
Почему она лояльно относится к ужасающему поведению, человеческим жертвам, скверному характеру этого жесткого мужчины? Очень хочу понять, но пока не удается.
– В общих чертах знаю. Но в подробности не лезу. Сейчас это не мое дело.
Тамара Львовна наливает нам чай. Достает из тумбочки конфеты и зефир.
– Угощайся, не стесняйся, чувствуй себя как дома.
– Спасибо.
– Ты не завтракала, наверное, сегодня? Бледная, как смерть.
– Да, поесть не успела. Не думала, что мы сегодня куда-то поедем, – оправдываюсь я.
– Давай, оладьев напечем?! Любишь? – с воодушевлением предлагает женщина.
– Если честно, я стараюсь не есть много мучного.
– Конечно, лучше же без сил свалиться! От пары оладушек еще никто не умирал. Гарантирую.
После чая Тамара Львовна предлагает мне переодеться в ее халат, и помочь с приготовлением. Я