– Но…
– Сама не хочешь – давай я снесу. Где они? А, вижу.
Жанна Павловна потянулась за коробкой, но невестка попыталась её оттеснить.
– Да не беспокойтесь, я сама потом отвезу.
– Нет на тебя надежды. Дай я сама.
– Ну что вы, не стоит.
– Константин!
– Константин!
Сомов, будто не замечая битвы при сапогах, протянул:
– Мам, а ты помнишь, что у меня через неделю юбилей?
– Конечно, Костик!
– Мне тут Начкот в честь такого дела организовал ресторан «У Жана», так что готовься.
Пока жена удивлённо глядела на мужа, поражённая его безразличием, свекровь подхватила коробку и скрылась.
Когда дверь за гласом совести закрылась, Аглая полюбопытствовала:
– И что ты там хотел маме возразить?
– Ангел, поверь мне, всё идёт как надо. Подай телефончик. Алё, Жан? На юбилей в меню надо добавить особое блюдо. Слушай…
Наутро Жанна Павловна, приодевшись посолиднее, поехала сдавать сапоги.
Походкой, достойной как минимум Екатерины Великой, прошествовала она к стойке и водрузила на неё коробку.
– Я хочу сдать обратно.
– Что-то не устроило?
– Не подошли.
– Хотите обменять или оформим возврат?
– Возврат.
– Чек сохранили?
– В коробке.
Жрица храма высокой моды на высокие ценники благоговейно открыла коробку с сапогами. И тут же и она, и Ж. П. скривились, как от пощёчины.
– Вася! Пришибу!!! – взревела Жанна Павловна, схватила коробку и торпедой вылетела из магазина.
Такси довезло эту грозовую тучу до дома невестки. Туча с грохотом ворвалась в квартиру.
– Где он?! Кастрировать! Немедленно!
– На работе. Ой, что сделать? Жанна Пална, вы что?
– На! Понюхай, что сотворил ваш кот! – и распахнула коробку.
Вася, будучи достаточно смышлёным животным, забился подальше под диван и не отсвечивал.
– Да уж, вот это сюрприз… Я знаю неплохую химчистку, завтра отвезу, может, они справятся. Но сдать уже не получится, это точно, – на полном скорби лице Аглаи глаза всё-таки не могли скрыть озорную смешинку.
В субботу наступил великий день. Центурион жилкомхоза Константин отмечал юбилей. В честь круглой даты он даже, кажется, и сам ещё больше покруглел. Надел лучший костюм, галстук в мелкую полоску, наодеколонился. Даже бережно зализанные на плешь три волосины сегодня выглядели как корона. Любуясь в зеркало, Константин изрёк свежеродившийся афоризм, которым он вечером ещё замучает всех в ресторане:
– Я не червонец, чтоб всем нравиться. Я полтинник!
И, сияя, проследовал на кухню, где его уже ждали нарядная супруга, запотевший графинчик холодненькой, разнообразные