– Однако же вам ещё и нужно покарать изменников.
– Верно, но не всё сразу. Если бы Империя всякий раз бросалась в бой, сломя голову, без должной разведки, она бы не стала Империей.
– Ладно.
Центурион вздохнул, нехотя соглашаясь с советником и продолжил наблюдать за приготовлениями молча.
– А ведь я отчасти понимаю Сергиуса, – прервал молчание Центурион.
– В самом деле? – удивился Юлиан.
– Угу. Подумать только, вернуться из похода и лишиться фамильных земель. Не лучшая благодарность от родины, за которую проливал кровь.
– Я бы не спешил с выводами, Центурион. Тебе ведь эту историю Сергиус поведал?
– Он.
– А поведал ли он тебе, что был по уши в долгах, и его земли были конфискованы за неуплату?
– Нет, этого он не сказал.
– Вот именно. Не сказал он, наверное, что теперь на месте его владений раскинулся прекрасный сад, принадлежащий храму богини милосердия, куда отвозят тяжело раненных на исцеление.
– Нет, этого он мне тоже не сказал.
– Не удивительно. Не сомневайся в Империи, центурион. Она велика не только своей армией, но также мудростью и великодушием.
– Учту на будущее, советник.
Они снова замолчали, но вскоре к ним подбежал солдат и доложил, что прибыли гладиаторы.
– Кто? – переспросил Юлиан.
– Гладиаторы, – ответил Центурион, – пойдём.
Он кивнул солдату, и тот повёл командира и советника к небольшому шатру, куда разместили бойцов кровавой арены.
– Ты хочешь устраивать бои, пока идёте морем? – осведомился Юлиан.
– Не совсем. Сейчас Вы всё поймёте. Дело в том, что я долго искал решение вопроса: где найти ещё воинов. Потом вспомнил, что Империя обещала взять все расходы на себя, и вот.
Центурион откинул полог шатра и впустил Юлиана внутрь. Там, на ящиках, сидело пять человек. Покрытые шрамами и бронзовым загаром, они сурово смотрели на вошедших, явно не понимая, что от них хотят.
– Ты выкупил пятерых гладиаторов? – уточнил Юлиан, когда Центурион подошёл к нему, – Считаешь они и правда дадут численный перевес.
– Не просто гладиаторов, – возразил Центурион, – а лучших воинов арены за все времена! По крайней мере, стоили они именно столько. Познакомься, советник. Перед тобой Гораций, известный под прозвищем «Ужасающий».
Центурион указал на самого рослого из гладиаторов, который даже сидя казался крупнее обычного человека. Его глаза цвета стали внимательно смотрели на имперцев, словно заглядывая им в душу.
– А это, – продолжал Центурион, – Ификл по прозвищу «Славный малый»
Среди гладиаторов раздались тихие смешки, а самый молодой из них улыбнулся белоснежной улыбкой и выпрямился, сидя на ящике, широко расправив плечи. Его светлые волосы ровно лежали на плечах, а голубые глаза с блеском и ожиданием смотрели на происходящее.
– Дальше у нас Герадот «Свирепый», – говорил Центурион, указывая на следующего гладиатора.
Воин