Голос из телевизора привлек внимание:
«И тем удивительнее то, что произошло позже».
Папа взял пульт и прибавил громкость.
«Тридцатого января тысяча восемьсот двадцать девятого года в российское посольство в Тегеране ворвалась толпа религиозных фанатиков. В тот день погибли десятки дипломатов. Среди них был и Александр Сергеевич Грибоедов. Представьте себе, если бы не простреленный на дуэли мизинец, его обезображенное тело вряд ли удалось бы опознать, – ведущий посмотрел прямо в камеру и задумчиво на выдохе произнес, – как не поверить в провидение судьбы?»
Вера взглянула на пустой стул старшего брата. Хотелось бы ей сейчас быть на его месте. Он мог не присоединяться к семейному ужину и сидеть в комнате.
А если бы ей по провидению судьбы выпало стать старшим ребенком в семье? Что тогда? Могла бы она влиять на взросление младшего брата? Дали бы ей такое право?
Вера гадала, чтобы сейчас сказал Кирилл. А если бы по провидению судьбы у нее была старшая сестра? Она бы заступилась или поддержала папу? Выросла бы Вера другим человеком, изменись в ее жизни заводские установки?
Мысленно Вера улетела в прошлое. В маленькие приключения, которые они всей семьей совершали раз в неделю: то в парк, то в кино, то по магазинам. Все для того, чтобы в конце дня поесть мороженое – можно сказать, этот ритуал был маленькой семейной традицией.
И вот мама спрашивала: «Какое ты хочешь, Верочка?»
Глаза пускались в пляс, потому что, естественно, хотелось все и сразу. Она мечтала об этом целую неделю.
«Слишком большое – заболеешь; слишком синее – много химии; невкусное», – слышала она от мамы.
Отбиваясь от всех возражений, Вера выбирала, к примеру – маленькое зеленое.
Но мама говорила: «Нет, оно тебе не понравится. Это же зеленый чай. Выбери другое».
Вера не спорила и искала другое.
А если бы Вера была старшей сестрой? Смогла бы она заступиться за Кирилла? Захотела бы?
Или мама говорила: «Выбирай книгу». А потом: «Нет, ну это какая-то глупая бессмысленная книга, лучше что-то другое».
«Выбирай футболку; ой, эта никуда не годится. Красно-белая ткань ужасно непрактичная. Красное после стирки обязательно перекрасит белое. Мы не богачи, чтобы покупать вещи на один раз».
Можно ли было остановить эту дурацкую игру? Пытался ли ее брат? Или Вера должна смиренно принять, что смысл провидения судьбы, откроется только после ее смерти, как у Грибоедова?
Вера почувствовала, как внутри вспыхнула ярость.
«Я ведь почти ничего не помню до четырех лет. А вдруг они обижали меня, не любили, хихикали, потому что знали, что ребенок не запомнит…» – Вера вдруг очнулась и испугалась собственных мыслей.
Прошло не больше полминуты, а она успела прокатиться на американских горках собственных воспоминаний. И куда ее уносило это паршивое настроение, она не имела представления.
– После ужина позвоню тете Наташе, – сказала мама, –