Если бы его голос мог замораживать, я бы сейчас превратилась в ледышку и разбилась бы на тысячи мелких хрусталиков у его ног.
У меня горло сводит от желания заорать, от желания заколотить по этой мощной груди, вцепиться в Умарова, но здесь спит моя дочка, так что я подавляю в себе этот порыв и молча стою, ожидая, когда, наконец, Марат уйдет с дороги и освободит мне путь.
А он и не спешит посторониться. Смотрит на меня своими дымчато-синими глазами. Холодными, как льды северного океана. В то время как меня всю лихорадит.
Наконец, делает шаг в сторону, иду на кухню. Достаю бутылку с водой из холодильника и пью, как если бы в пустыне была, так сухо на языке.
Стоит отнять бутылочку от губ, как сталкиваюсь взглядом с Умаровым, который самым наглым образом не исчезает, а разглядывает меня.
– Я с тобой никуда не поеду.
Выдаю по слогам. Не отвечает. Просто молчит в ожидании, что еще скажу.
– Ты понимаешь, что сейчас ночь на дворе, у меня ребенок спит вообще-то… Да и… Боже!
Оставляю бутылку на столе, тру лицо, пытаясь собраться с мыслями.
– Просто назначь время и дату, мы с Мирой подойдем для сдачи анализов…
Часть меня отказывается верить, осознавать, что Умаров не просто пригрозил вернуть меня в свою постель, он действительно начал выполнять сказанное, демонстрируя, что у него слова с делом не расходятся.
– Ты пришла ко мне. Просила о помощи. Нет. Не так. Ольга. Ты проорала о том, что у меня есть дочь, на улице, кишащей людьми…
В удивлении рот распахивается и я в шоке смотрю на собранного Умарова, на то, как он смотрит на меня чуть снисходительно, как на доставляющего проблемы взрослому дяде ребенка.
– Ты. Ольга. Подставилась! – цедит, теряя свое видимое самообладание, делает шаг ко мне, а я отшатываюсь, упираюсь в стол и впервые сожалею, что у меня настолько маленькая квартирка, где и разойтись с таким гигантом, как Марат, не получается.
– Я… я…
– Да. Ты.
– Послушай…
– Нет. Я уже выслушал тебя. Теперь слушать будешь ты.
Заставляет меня замолчать. Упирает раскрытые ладони в стол, надвигается на меня, как нечто неотвратимое. Как таран, который въехал в мою жизнь и сбивает все на своем пути.
– Я не последний человек. Более того, я тот, кому доверяют секретную информацию. Я приближен к власти и человеку, который руководит страной. И ты на весь мир заявила, что у меня есть ребенок, Ольга!
Губы дрожат от него такого сейчас. Подавляющего. Темного.
– Ты понимаешь, к чему я клоню?
"К моей погибели?"
Мысль зарождается в мозгу, но я не рискую ее произнести вслух, но сердце кричит о том, что я сейчас сглупила. Сильно. Сглупила, когда посчитала, что смогу провернуть то, что задумала, без жертв и тяжких последствий с моей стороны.
Да я вообще не думала. Перед глазами была лишь моя дочка и врач, который с сожалением заявил, что я не подхожу, что нужен другой родитель, нужен отец…
Прикусываю дрожащую губу. Умаров умеет довести до икоты одним лишь взглядом, он умеет давить. Это его суть