– Да уж! – Дочь тоже присела на стул и уставилась в телевизор.
С огромного экрана что-то вещал Борис Николаевич Ельцин. Невнятная речь резала слух, оплывшие щёки совсем заслонили щёлочки глаз. Распухший нос, некогда подкорректированный пластическими хирургами, краше не стал.
– Совсем плохо выглядит Борька-то, – кивнула Егоровна в сторону главы государства. – Вконец уж спился. Всю страну развалили, разворовали, а он знай – водку хлещет. Выбрали на свою голову президента.
– Мам, ладно тебе, – махнула рукой Лена. – Страну развалили… Тебе-то от этого хуже стало, что ли? Ты что, плохо живёшь?
– Хорошо живу! – воскликнула мать. – Лучше некуда! Барину, мужу твоему, каждый день в пояс надо кланяться. А у меня тоже гордость есть! Была бы возможность достойно жить, хрен бы вы меня здесь вместо прислуги держали!
– Тише, мам, – зашипела Лена, – с ума сошла? Если услышит, озвереет!
– Да не услышит, не бойся, – успокоила Егоровна дочь, – вон он сидит, я его в окошко вижу.
– Охранники могут зайти, – продолжала шипеть Лена. – Узнают – донесут!
– Охранники уехали уже, – ответила мать. – Машину помыли и уехали.
– Точно?
– Точно!
Дочь облегчённо вздохнула и с укоризной взглянула на пожилую женщину.
– Как ты можешь такое говорить, мама? – произнесла она. – Сколько я сил потратила, чтобы уговорить Стёпу взять тебя сюда! А ты всё недовольна. Чем тебе тут плохо? Живёшь на свежем воздухе, со всеми удобствами, ешь что хочешь и сколько хочешь!
– Ты ещё будешь меня куском хлеба попрекать! – проворчала Егоровна. – Я всю жизнь провкалывала, вас с Виталькой вырастила и чего дождалась на старости лет? В приживалках живу у зятя, из милости! Домработницу из меня сделали! К кастрюлям приставили! И я ещё должна за это спасибо сказать?
– Во-первых, мама, – Лена говорила, всё время тревожно поглядывая в окно на сидящего под сосной супруга, – никто тебя не попрекает. Во-вторых, растила ты нас не одна. У тебя вообще-то муж был, если помнишь.
– От вашего папеньки никакого толку никогда не было! – продолжала бухтеть Егоровна. – Много он вами занимался? А, вспомни? Уроки хоть раз проверил? Хоть один выходной с вами провёл? В цирк, в кино сводил? А когда вы с Виталькой грудными были, он ни одной пелёнки не постирал, ночью ни разу не встал, если плакали! Считал, что не мужское это дело – с сопливыми детьми возиться. У него занятия поинтереснее находились – театры и любовницы.
– Но ведь он деньги зарабатывал, мама!
– Да, – согласилась Егоровна, – морским офицерам тогда много платили, денег нам хватало. На зарплату медсестры я бы вас в таком достатке не смогла вырастить. Потому и терпела всю жизнь выходки вашего папеньки.
Лена пристроила стул так, чтобы получше видеть в окно мужа, и спросила:
– А что, ты считаешь, тебе было бы лучше развестись с отцом?
– Тогда