– Минуточку, – прервал его Моррис. Коснулся свежих царапин на щеке и ощутил… надежду. – Я кого-то изнасиловал?
– Совершенно верно. – Голос адвоката был довольным. Возможно, по той причине, что клиент наконец-то услышал его. – После того как мисс Кора Энн Хупер… – Он достал из портфеля еще один лист бумаги и сверился с ним. – Это произошло вскоре после того, как она покинула кафе, в котором работает официанткой. Она направлялась к автобусной остановке на Лоуэр-Мальборо. Говорит, что вы ее подкараулили и затащили в проулок рядом с таверной «Стрелок», где провели несколько часов, отдавая должное «Джеку Дэниелсу», прежде чем пнули музыкальный автомат, и вас попросили на выход. В сумочке у мисс Хупер была портативная «тревожная кнопка». Она сумела ее нажать. И расцарапала вам лицо. Вы сломали ей нос, повалили, придушили и вставили своего Джонса Хопкинса в ее Сару Лоренс. Когда патрульный Филип Эллентон сдернул вас с нее, вы все еще получали образование[7].
– Изнасилование. Почему я?..
Глупый вопрос. Почему он провел три часа, разнося тот дом в Шугар-Хайтс, прервавшись лишь для того, чтобы поссать на обюссонский ковер?
– Понятия не имею, – ответил Кафферти. – Изнасилования мне чужды.
«И мне, – подумал Моррис. – Обычно. Но я пил «Джек Дэниелс», и меня понесло».
– Сколько мне дадут?
– Прокурор просит пожизненное. Если на процессе вы признаете вину и отдадите себя на милость правосудия, возможно, отделаетесь двадцатью пятью годами.
На процессе Моррис признал себя виновным. Сказал, что сожалеет о содеянном. Во всем винил спиртное. Отдался на милость правосудия.
И получил пожизненное.
2013–2014 годы
К тому времени, когда Пит Зауберс перешел в десятый класс, он уже знал, каким будет его следующий шаг: хороший колледж в Новой Англии, где литература, а не чистота, ценилась наравне с благочестием. Он уже начал поиск в Интернете и собирал буклеты. Эмерсоновский и Бостонский колледжи представлялись наиболее вероятными кандидатами, но и Брауновский не казался недосягаемым. Мать и отец советовали ему не питать напрасных надежд, но Пит с ними не соглашался. Он чувствовал, что если не питать надежд и не лелеять честолюбивых замыслов подростком, во взрослой жизни скорее всего останешься никем.
И диплом он, конечно, хотел писать по английскому языку и литературе. К этому его подталкивали Джон Ротстайн и романы о Джимми Голде. Насколько знал Пит, во всем мире только он прочитал два последних, и они изменили его жизнь.
Говард Рикер, преподававший у него в десятом классе английский язык и литературу, также приложил руку к выбору жизненного пути