– Принцесса Айлин, это, конечно, можно расценивать как разрешение. Но вы уверены, что хотите этого? Ваш отец… Его Величество никогда не просил меня ни о чем подобном. Насколько уместно для лурда вторгаться в королевское сознание?
Изящные руки Айлин двумя птицами вспорхнули вверх, складывая знаки в слова, она в который раз обращалась к языку жестов. Его были обязаны знать все лурды, чтобы общаться с принцессой не только письмами и записками. Но любовь к семейству Рендаль и сочувствие к юной принцессе были в королевстве столь сильными, что язык жестов учили в школах даже в самых маленьких поселениях на севере королевства.
«Это единственный выход. Я разрешаю вам, Сайрус. Я прошу вас. Я приказываю».
Сайрус приблизился к ней и посмотрел в глаза. Пару мгновений ничего не происходило, но затем его зрачки начали расширяться. Сначала тьма заполнила радужку целиком, а потом начала пульсировать. Советники наблюдали за этим абсолютно равнодушно, словно подобная магия была для них обычным делом – но они просто не могли видеть того, что происходило. Обычному человеческому глазу магия Сайруса была недоступна.
Только Ламир поджал губы, наблюдая за другом и временами бросая обеспокоенный взгляд на Айлин. Он никогда не был в восторге от дара Сайруса, особенно после того, как в первый и последний раз разрешил ему покопаться у себя в голове. Еще долго после этого Сайрус самым ласковым из всех ехидных выражением лица напоминал Лису о том, что смог обнаружить в закоулках его мыслей. Тогда Ламир заставил друга поклясться: он больше никогда не залезет в его разум, даже если сам он окончательно свихнется и будет умолять об этом. К его чести, Сайрус бережно хранил тайну и не нарушал клятвы.
Но впечатления были свежи до сих пор, поэтому Ламир был напряжен и готов броситься на помощь к принцессе, если той станет дурно. Однако, лицо принцессы оставалось безмятежным – так выглядят люди, которые поставили на кон судьбу, зная, что это единственно правильное решение.
Наконец Сайрус моргнул, тряхнул головой и еще раз пристально воззрился на принцессу. На этот раз обычным – хотя и полным тревоги и сомнения, – взглядом. Он уточнил у принцессы, хорошо ли она себя чувствует, а потом протянул:
– Что ж… это действительно может сработать.
И надолго замолчал. Лишь когда Лис несколько раз громко позвал его, рявкнув прямо в ухо, встрепенулся и сказал:
– Прошу прощения, господа. Кажется, я уже начал обдумывать, как воплотить в жизнь план Ее Высочества.
– Мы тебе с радостью поможем в этом увлекательном