Эйден была права, я действительно заслуживала хорошего парня. Я знала, как они выглядят, как ведут себя – более того, я дружила с таким парнем. Реми воплощал буквально все, о чем разумная девушка могла мечтать, но, тем не менее, я никогда не испытывала к нему никаких романтических чувств. Я прекрасно помнила тот день, когда он впервые пригласил меня домой. Мне было четырнадцать, и я тщетно пыталась вписаться в компанию богатеньких ребят, с которыми оказалась в старшей школе. Теперь-то я знаю, как важен внешний вид, но тогда я охотнее носила джинсы и собирала волосы в хвост. Реми исполнилось шестнадцать, он был капитаном футбольной команды. Однажды он увидел, как я плачу под дверью женской раздевалки после особенно жестокой словесной экзекуции, которую мне устроили Эми и ее подружки. Реми не стал смеяться надо мной, или задавать вопросы, или дурачиться, хотя я только что перешла в старшую школу, а он учился в выпускном классе. Он просто взял и отвез меня к себе домой, потому что я страдала от одиночества, а Реми не хотел, чтобы я грустила. Он сказал: по моим глазам видно, что я очень добрая, и кто-то должен обо мне позаботиться. С той минуты он решил делать это сам. Я помню теплый прилив радости, которую ощутила, помню благодарность и всеобъемлющий восторг, охвативший меня при мысли о том, что нашелся человек, способный понять, что я достойна любви. Но, главное, отлично помню, как сжалось все внутри, когда на кухню зашел Рул, склонил голову набок и спросил: «А это что за цыпочка?»
Мое сердце перестало биться, в легких не хватало воздуха, кожа вдруг словно натянулась, как на барабане, и я не смогла выдавить в ответ ни слова. Потом я списала это на глупую подростковую влюбленность; братья Арчеры были на редкость красивы и обладали качествами, которые делали их особенно притягательными. Каждая девушка, которую я знала, непременно, хоть раз в жизни, влюблялась в плохого парня. Разумеется, они перерастали свои увлечения, когда понимали, что заслуживают лучшего обращения, а эти плохие парни просто придурки. Но время шло, жизнь менялась, а мои чувства оставались прежними, хоть и было ясно, что они не взаимны. Рул считал меня всего лишь довеском к Реми, избалованной маленькой богатой девочкой, а когда мы стали постарше – подружкой брата. Я расстраивалась, потому что никогда не была ни избалованной девочкой, ни подружкой Реми, и отказывала одному парню за другим просто потому, что знать не желала никаких хороших мальчиков. Я мечтала о том, кто совершенно не понимал моих чувств.
Я ведь и правда была хорошей девочкой. Верной, честной, усердной. Я тратила много времени и сил, чтобы обеспечить себе достойное будущее. Я не лезла в неприятности и очень старалась быть, с одной стороны, утонченной и вежливой, о чем мечтали мои родители, а с другой, успешной и энергичной. Этому я научилась, глядя на Арчеров. К сожалению, я никогда даже не старалась стать такой, какой себя чувствовала в глубине души. Настоящая Шоу пряталась где-то внутри, задавленная, но все еще питавшая надежду, что Рул однажды обратит на нее внимание. Я страшно устала