– Да
– Пора возвращаться. Нажимай кнопку второго этажа.
***
Доктор Пристли остановил воспроизведение и дал нам с матерью переварить увиденное и услышанное.
Мы обе сидели, будто оглушенные, не зная, что сказать.
Первой тишину прервала я.
– Он и правда похож на старого деда. Даже мимика… Будто не моя, другой человек. Теперь понятно, почему старик. Умер молодым, но прожил полторы жизни… Это ужасно, что ему пришлось пережить… Даже после смерти. Я верю ему. Это на самом деле все объясняет.
– Дочь, отпусти романтизм, пожалуйста, – мама раздражённо скривилась, – давай смотреть на факты, которые мы можем обосновать в научном ключе. Во-первых, фильмы о войне ты смотрела, книги о войне ты читала. Твоей второй личности было, где набрать сведений на такую историю. Во-вторых, не всегда альтер-эго появляется для защиты. В-третьих, терапия в таких случаях часто помогает держать это под контролем. Ну или хотя бы так, чтобы та личность, которая на поверхности, не была буйной.
– Мама, он не выходит на поверхность сам. И он не буйный. И… Он – это я.
Я произнесла это медленно, будто пробуя слова на вкус: “Он – это я. Мы одно.”
Мистер Пристли молча смотрел, не зная, какую сторону принять.
Немного посомневавшись, он ответил.
– Дамы, у меня есть предложение. Нужно навести справки об этой Анне Нойманн и о Гюнтере Штокки. Давайте будем открыты новому. Однажды электричество тоже считали колдовством, а теперь это наука. Мы не можем говорить, что что-то неправда, только потому, что наука пока этого не доказала. Наука слепа почти повсеместно. Учёные лбами бьются в твердь, но не приблизились к тайне происхождения человека или феномена души ни на миллиметр. Во имя непредвзятости суждений и во имя истины, мы должны проверить информацию об Анне Нойманн. И далее действовать уже по ситуации.
– Да, пожалуй вы правы, – ответила мама. – Я задействую свои каналы. Буду держать вас в курсе.
– Я тоже со своей стороны попробую навести справки. Чувствую некоторую ответственность перед этим человеком. Он верит, что я могу ему помочь. Так должен же я хотя бы попытаться!
Я осталась безучастной. Я верила ему. Мне не нужны были подтверждения его словам, потому что я чувствовала, чувствовала сердцем и общей на двоих душой, что Анатолий говорил правду. Только как с этой правдой дальше жить?
Глава 8
Школьный коридор был наполнен гулом голосов, гомоном и весёлой болтовней.
Мы с Марком вышли из кабинета математики, обсуждая подготовку к предстоящему тесту.
– Ох, волнуюсь… – сказала я, нервно перебирая пальцы, – теперь тренировок нет, и свободного времени, конечно, больше. Но мысли вообще не о подготовке…
– А о чем? Все думаешь про своего церебрального подселенца?
– О нем. Уже неделя прошла, у мамы и доктора Пристли никаких новостей. Думаю, вряд ли они искали. Им обоим проще поверить, в то, что это… заболевание, а не что-то паранормальное.
– Любому нормальному