Чтобы не тратить время и не причёсывать Лахудру по утрам, она стригла дочку «под горшок», что придало Лахудре глупый, необтёсанный вид. Исключением был её тяжёлый пронзительный, угрожающий взгляд, шедший вразрез с её неопрятным обликом. Она исподлобья смотрела оппоненту прямо в глаза, испепеляя насмешливым взглядом, чем приводила в замешательство даже взрослых.
Когда Лахудра подросла, у неё появились обязанности. Она должна была по воскресеньям под музыку передачи «С добрым утром» накручивать материны волосы на бигуди, пылесосить ковровую дорожку в коридоре, мыть полы на кухне, не считая посуды, которая накапливалась ежедневно. Линолеум проводил Лахудру в бешенство, потому что во время мытья на нём оставались тёмные водяные разводы, от которых трудно было избавиться. Но виду не подавала. По окончании мытья линолеума, она выливала грязную воду в унитаз и материлась, когда спускала воду. Мать спрашивала её из другой комнаты:
– Что ты там бормочешь? Учись мыть полы, уборщицы всегда требуются.
Она никогда не помогала Лахудре. Достаточно было того, как она говорила, что она ежедневно работала, как вол, на фабрике с пролетариями, и что её жизнь давно пошла под откос. Только позже Лахудра поняла, что её мать пряталась от советских властей, поскольку имела тёмное «буржуазное» прошлое.
Лахудра продолжала ходить в школу, несмотря на своё прозвище и на многочисленные обязанности по дому. Как ни странно, ей нравилось учиться. Она схватывала и усваивала быстро, на лету, особенно математику, у неё была «потрясающая», как говорила её двоюродная бабка Фёкла, память. Математика была логична, лаконична и, одновременно, как казалось Лахудре, даже поэтична.
Когда она немножко подросла и ей стукнуло десять, она вдруг впервые решила физически противостоять её обидчикам. Однажды, возвращаясь из школы, Лахудра почувствовала острую боль в спине между лопаток. Её преследователь, мальчишка из смежного класса, бросал в неё камни, которые подбирал с дороги. Один камень с отвратительным звуком стукнул её в голову. Несмотря на жгучую боль, она продолжала терпеливо идти, не оборачиваясь, пока её преследователь, раздражённый её индифферентностью, не приблизился, чтобы нанести свой последний сокрушительный удар. Она вдруг неожиданно обернулась и со всего размаха треснула обидчика тяжёлым портфелем по лицу. В портфеле было несколько книг и солидная по размеру железная лошадиная подкова, привезённая из Федякино, которую она нашла на пыльной дороге, когда летом гостила у бабки Фёклы. Она носила её с собой везде – на счастье и для защиты. Лахудру можно было видеть на улице в самое разное время дня с портфелем, с которым она никогда не расставалась. Мальчишка обалдел от силы и бескомпромиссности её удара. Он попятился,